Повести и рассказы. Андрей Платонов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ твии. Тогда Пухов закурил – для ликвидации жажды. Не успел он докурить, а уж к нему кто-то громко постучал беспрекословной рукой.

      – Кто? – крикнул Пухов, разваливая тело для последнего потягивания. – Погоревать не дадут, сволочи!

      Однако дверь отворил: может, с делом человек пришел.

      Вошел сторож из конторы начальника дистанции.

      – Фома Егорыч – путевка! Распишитесь в графе! Опять метет – поезда станут!

      Расписавшись, Фома Егорыч поглядел в окно: действительно начиналась метель, и ветер уже посвистывал над печной вьюшкой. Сторож ушел, а Фома Егорыч загоревал, подслушивая свирепеющую вьюгу, – и от скуки, и от бесприютности без жены.

      – Все совершается по законам природы! – удостоверил он самому себе и немного успокоился.

      Но вьюга жутко развертывалась над самой головой Пухова, в печной трубе, и оттого хотелось бы иметь рядом с собой что-нибудь такое, не говоря про жену, но хотя бы живность какую.

      По путевке на вокзале надлежало быть в шестнадцать часов, а сейчас часов двенадцать – еще можно поспаться, что и было сделано Фомой Егорычем, не обращая внимания на пение вьюги над вьюшкой.

      Разомлев и распарившись, Пухов насилу проснулся. Нечаянно он крикнул, по старому сознанию:

      – Глаша! – жену позвал; но деревянный домик претерпевал удары снежного воздуха и весь пищал. Две комнаты стояли совсем порожними, и никто не внял словам Фомы Егорыча. А бывало, сейчас же отзовется участливо жена:

      – Тебе чего, Фомушка?

      – А ничего, – ответит, бывало, Фома Егорыч, – это я так позвал: цела ли ты!

      А теперь никакого ответа и участия: вот они, законы природы!

      – Дать бы моей старухе капитальный ремонт – жива бы была, но средств нету и харчи плохие, – сказал себе Пухов, шнуруя австрийские башмаки. – Хоть бы автомат выдумали какой-нибудь: до чего мне трудящимся быть надоело! – рассуждал Фома Егорович, упаковывая в мешок пищу: хлеб и пшено.

      На дворе его встретил удар снега в лицо и шум бури.

      – Гада бестолковая, – вслух и навстречу движущемуся пространству сказал Пухов, именуя всю природу.

      Проходя безлюдной привокзальной слободой, Пухов раздраженно бурчал – не от злобы, а от грусти и еще отчего-то, но ничего он вслух не сказал.

      На вокзале уже стоял под парами тяжелый, мощный паровоз с прицепленным к нему вагоном – снегоочистителем. На снегоочистителе было написано: «Система инженера Э. Бурковского».

      «Кто этот Бурковский, где он сейчас и жив ли? Кто ж его знает!» – с грустью подумал Пухов и отчего-то сразу ему захотелось увидеть этого Бурковского.

      К Пухову подошел начальник дистанции:

      – Читай, Пухов, расписывайся, и – поехали! – и подал приказ:

      «Приказывается правый путь от Козлова до Лисок держать непрерывно чистым от снега, для чего пустить в безостановочную работу все исправные снегоочистители. После удовлетворения воинских поездов все паровозы поставить для тяги снегоочистителей. В экстренных случаях снимать для той же тяги дежурные станционные паровозы. При сильных метелях – впереди каждого воинского состава должен неотлучно работать снегоочиститель, дабы ни на минуту не было прекращено движение и не ослаблена боеспособность Красной Армии.

Пред. Глав. Рев. КомитетаЮ. – В. ж. д. Рудин.Комиссар Путей СообщенияЮ. – В. ж. д. Дубанин».

      Пухов расписался – в те годы попробуй не распишись!

      – Опять неделю не спать, – сказал машинист паровоза, тоже расписавшись.

      – Опять, – сказал Пухов, чувствуя странное удовольствие от предстоящего трудного беспокойства: вся жизнь как-то незаметней и шибче идет.

      Начальник дистанции, инженер и гордый человек, терпеливо слушал метель и смотрел поверх паровоза какими-то отвлеченными глазами. Его раза два ставили к стенке, он быстро поседел и всему подчинился – без жалобы и без упрека. Но зато навсегда замолчал и говорил только распоряжения.

      Вышел дежурный по станции, вручил начальнику дистанции путевку и пожелал доброго пути.

      – До Графской остановки нет, – сказал начальник дистанции машинисту. – Сорок верст! Хватит ли воды у вас, если топку придется все время форсировать?

      – Хватит, – ответил машинист. – Воды много – всю не выпарим!

      Тогда начальник дистанции и Пухов вошли в снегоочиститель. Там уже лежали восемь рабочих и докрасна калили чугунку казенными дровами, распахнув для свежего воздуха окно.

      – Опять навоняли, дьяволы, – почувствовал и догадался Пухов. – А ведь только СКАЧАТЬ