Моя вселенная – Москва». Юрий Поляков: личность, творчество, поэтика. Коллектив авторов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и Владимир Цыбин при выборе главного редактора «Дня поэзии» сказал:

      – Среди главных редакторов альманаха до сих пор не было ни одной женщины. Непорядок. У нас равноправие. Предлагаю… (и назвал моё имя). Также предлагаю её сроком на два года. В порядке исключения. Справится.

      Проголосовали дружно. Так попала я на литературные «галеры» и сразу решила, что буду многое в альманахе делать в порядке исключения. Изучила предыдущие номера. Отметила: ни разу «День поэзии» не начинался большими подборками молодых поэтов, никогда нигде прежде не публиковавшихся. Очень разных. Исключительных по манерам. И если в 1979 году их подборки я поставила почти в начале номера, то в 1980-м начала альманах прямо с молодых. Раздел назывался традиционно, пушкинской строкой: «Здравствуй, племя младое, незнакомое!»

      Так впервые в альманахах «День поэзии» за 1978 и 1979 годы появились имена Геннадия Красникова, Татьяны Ребровой, Владимира Урусова, Ирины Васильковой, Ивана Жданова, Александра Ерёменко, Григория Зобина, Владимира Ведякина, Михаила Попова, Натальи Хаткиной. Вызывающе откровенные в лирико-эпических проявлениях. Дерзкие, но не переходящие границ элементарной нравственности.

      Выбирала их из множества рукописей. И был среди них Юрий Поляков. Отлично помню, как взяла в руки его рукопись. Прочитала первое стихотворение.

Вдова

      Она его не позабудет —

      На эту память хватит сил.

      Она до гроба помнить будет,

      Как собирался, уходил,

      Как похоронку получила

      И не поверила сперва,

      Как сердце к боли приучила,

      Нашла утешные слова…

      И на года, что вместе были,

      Она взирает снизу ввысь…

      А ведь уж как недружно жили,

      Война – не то бы разошлись.

      Дрожь – верный признак сильного впечатления. Всего три строфы, а передо мной открылась огромная жизнь и два сильных, разных, чужих, но неразделимых характера. Как будто роман прочитала. Такая романная поэзия встречается нечасто. Немногие могут в коротком стихотворении выразить эпоху. Анна Ахматова могла.

      Течёт река неспешно по долине,

      Многооконный на пригорье дом,

      А мы живём, как при Екатерине.

      Молебны служим. Урожая ждём.

      Преодолев двухдневную разлуку,

      К нам едет гость вдоль нивы золотой.

      Целует бабушке в гостиной руку

      И губы мне на лестнице крутой.

      Думаю – в этих восьми строках вполне укладывается «Обрыв» И. А. Гончарова или «Дворянское гнездо» И. С. Тургенева.

      Иван Бунин мог написать подробный любовный роман в восьми строках одного стихотворения.

      Снова сон, пленительный и сладкий,

      Снится мне и радостью пленит, —

      Милый взор зовёт меня украдкой,

      Ласковой улыбкою манит.

      Знаю я – опять меня обманет

      Этот сон при первом блеске дня,

      Но пока печальный день настанет,

      Улыбнись мне – обмани меня!

      Ощущение романа в коротком стихотворении «Вдова» Юрий Поляков подкрепил другим стихотворением, присланным им в подборке для «Дня поэзии», где я почувствовала несомненное острое, совестливое чувство родины и ощущение долга перед поколением, прошедшим войну.

Ответ фронтовику

      Не обожжённые сороковыми,

      Сердцами вросшие в тишину, —

      Конечно, мы смотрим глазами иными

      На вашу большую войну.

      Мы знаем по сбивчивым, трудным рассказам

      О горьком победном пути,

      Поэтому должен хотя бы наш разум

      Дорогой страданья пройти.

      И мы разобраться обязаны сами

      В той боли, что мир перенёс.

      …Конечно, мы смотрим иными глазами —

      Такими же, полными слёз.

      Разумеется, в подборке Полякова мне не хватало поэтичности, некой тайны, некой, я сказала бы, невыразимости словом некоего чувства. Но это был бы не Поляков. Впрочем, при первой встрече он восполнил нехватку романтики необыкновенно поэтичным внешним обликом: высокий, стройный, я бы даже сказала, поджарый, с копной тёмно-русых кучерявых волос, красавец! Тонкая нитка губ явно проявляла собой упрямство характера. Светлые глаза смотрели умно и насмешливо. На моё сообщение, что вижу в нём будущего прозаика, отреагировал спокойно, будто принял к сведению.

      Не знаю, как назвать моё к нему неизменное отношение. В нём есть, с моей стороны, малоприятная для самолюбивых людей, а Поляков как раз такой, смесь придирчивой учительницы, подмечающей недостатки и указывающей на них, с матерью, гордой успехами сына.

      Поляков СКАЧАТЬ