Другие люди. Сборник рассказов. Александр Никонорович Калинин – Русаков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Засибирский. Ну как? Неплохо звучит?

      – Звучит ничего, только у тебя ж фамилия, похоже, совсем другая.

      – Фамилия это одно, а Засибирский – это псевдоним. Засланный в Сибирь, значит.

      – Ишь ты, куда хватил. Как декабрист почти. Фонвизин, ядрёна корень. Тогда, скажи на милость, какой жё псевдоним у поэта, друга твоего – Оси?

      – Осей, это мы его в детстве называли. Вообще-то зовут его Иосиф. Псевдоним? А нет у него псевдонима.

      – Тогда какой же фамилией он стихи свои подписывает, поэт твой? Вдруг скажут где-нибудь фамилию его, а я им в ответ, так запросто: «Приятель это друга моего Виктора. Так что знакомы».

      – Фамилия у него Бродский. Только его не печатают.

      – Отчего же? Стихи, наверное, пишет плохие? – спросил Федот и вынул жигало из костра.

      – Да нет, стихи, вроде, нормальные. Всем нравятся, а редакторам – нет. Не по-партийному пишет. Вот и не печатают.

      – Поперёшный, значит? – понимающе добавил Федот.

      – Вроде того.

      – Если крамолу пишет, значит, наш человек, – кивнул Федот.

      – Так где же он, друг твой? В Ленинграде прохлаждаться остался?

      – Нет, в Архангельской области.

      – Чего он там? Лесозаготовителем, небось, деньгу зашибает?

      – Как бы не так. В колхозе «Даниловский» помощником скотника трудовую повинность отбывает.

      Витька замолчал, будто неожиданно запнулся за что-то, потом негромко добавил.

      – Ссыльный он, как и я. По пять лет нам дали.

      – Понятное дело, – почесал за ухом Федот.

      Он долго смотрел на свои мозолистые руки, потом негромко проговорил.

      – Ты вот что, Витёк, про то, что ссыльный, не больно-то переживай. Тут через одного все такие. Нам теперь чего, не жить? Или дожидаться, куда «они» опять укажут? Как бы не так. Жить будем и радоваться всем «им» назло. Ты только, писатель, смолу не размазывай, это тебе не краска. Бери её, где погорячее, да в паз-то вжимай, вжимай, чтобы впитывалась. Глядишь, Андрюха когда-нибудь, вместо того чтобы утонуть вместе с неводником, спасибо тебе скажет. А вот то, что книжку собираешься написать, это молодец. Она ведь, жизнь наша, будто следы на снегу: придёт время – растопятся. И всё, стало быть, не осталось ничего. Не было вроде как бы нас вовсе. А возьмёт образованный человек книжку лет через сто да прочитает. Ему интересно будет, а заодно людей вспомнит тех, что раньше жили. Получается, что нас. Да хоть эту самую секундочку взять. Ты же её тоже, небось, собираешься описать? Правильно?

      – Конечно, – кивнул Виктор. – Вся наша жизнь секундочки. Писатель для того и работает, чтобы эти секундочки запечатлеть в стихах или рассказах.

      – Ты вот, Витька, всё посмеиваешься, а сам того не представляешь, какое серьёзное дело задумал. Беспокоюсь только, СКАЧАТЬ