Библейская археология. проториерей Ростислав Снигирев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ а также копий известных памятников. Так, среди прочих экспонатов выделялась копия Камня Меши в натуральную величину (см.: Петров Н. Записка о состоянии Церковно-археологического музея и общества при КДА за первое десятилетие их существования (1872–1882) // ТКДА. 1882, № 12, отд. 6. С. 421–448).

      Многочисленные отчеты, рефераты и известия общества, документы, посвященные его юбилеям (см., напр.: Петров Н. Тридцатилетие ЦИАО при КДА // ТКДА. 1903, № 1, отд. 4. С. 134–151), раскрывают картину широких интересов исследователей киевской школы. В первую очередь это решение столь злободневного для конца XIX – начала XX в. вопроса, как соотнесение данных библейской истории с открытиями археологов на Ближнем Востоке (см.: Песоцкий С. Повествование ассиро-вавилонских клинообразных надписей о творении мира // ТКДА. 1901, № 10, отд. 5. С. 228–262; Песоцкий С. Начало Вавилона // ТКДА. 1902, № 9, отд. 2. С. 3–76). С. Песоцким была составлена сравнительная хронологическая таблица ветхозаветных персонажей и современных им событий в странах Междуречья. «Эпос о Гильгамеше», где упоминался всемирный потоп, приводился как красноречивое свидетельство общечеловеческой памяти об этом событии. Таким же свидетельством-доказательством С. Песоцкий считал и клинописные документы, сообщавшие о допотопных династиях. Хотя Песоцкий и ссылается часто на поздних авторов – Страбона, Геродота, Иосифа Флавия и персидских летописцев, выводы его весьма разумны и часто соответствуют современным представлениям.

      Привлекались археологические данные и для освещения таких тем, как хронология священной истории (см.: Глубоковский Н. Хронология Ветхого и Нового Завета // ТКДА. 1910, № 6, отд. 4. С. 239–270; № 7–8, отд. 3. С. 375–408; 1911, № 3, отд. 5. С. 365–394; № 6, отд. 3. С. 200–228; № 7–8, отд. 3. С. 357–377), духовная жизнь иудейской диаспоры послепленного периода (см.: Иваницкий В. Иудейско-арамейские папирусы с острова Элефантины и их значение для науки Ветхого Завета. Киев, 1914), топография библейского Иерусалима (см.: Фоменко К., прот. Сион (церковно-археологический экскурс) // ТКДА. 1914, № 4, отд. 8. С. 602–613). Для разработки топографии привлекались не только сведения о топографических исследованиях Иерусалима американскими энтузиастами, но и новейшие к тому времени сообщения о раскопках доминиканцев перед Гефсиманскими воротами.

      Среди ученых киевской школы библейской археологии следует безусловно отметить упомянутого выше ученика проф. А. Олесницкого – проф. В. Рыбинского, внимательно следившего за новейшими открытиями в библеистике и ведшего научно аргументированную полемику с панвавилонистами, чьи научные изыскания пришлись по душе обезверившейся элите того времени (см.: Рыбинский В. Вавилон и Библия // ТКДА. 1903, № 5, отд. 6. С. 113–144; Рыбинский В. По поводу новейших археологических раскопок в Палестине // ТКДА. 1908, № 11, отд. 8. С. 436–458). Особо следует отметить вклад проф. Рыбинского в изучение самарян – их религии и истории. В этом разделе библейской археологии наработки киевского ученого не потеряли своего значения и по сей день (см.: Рыбинский В. Из истории самарян // ТКДА. 1912, № 1, отд. 8. С. 119–162; СКАЧАТЬ