Провинциалы. Книга 3. Гамлетовский вопрос. Виктор Николаевич Кустов

Чтение книги онлайн.

      – Само собой.

      – Увольняться?

      – Переводом. Все согласовано.

      – Тогда через неделю, в понедельник, – уточнил Сашка. – Не начинать же среди недели…

      – Но ни днем позже…

      …Все действительно было согласовано, перевод оформили без волокиты. Единственной неожиданностью стала просьба первого секретаря обкома комсомола, чтобы он хотя бы до конца года, уже на общественных началах и в свободное от основной работы время, возглавлял литературное объединение.

      – Это просьба наших писателей и отдела, – пояснил тот. – Ставинского мы на ставку оформим, крайком его рекомендует, писать в газету он будет, а вот опыта руководства молодыми писателями у него нет… К тому же он литературных произведений не пишет, а тебя обсуждали на семинаре, одобрили? – вопросительно посмотрел.

      – Повесть рекомендовали в альманах.

      – Тем более… В конце года мы поощрим…

      – Я и без поощрений. Но только до конца года, – сказал Жовнер…

      …Елена к новым переменам отнеслась с пониманием. Ей Ставрополь понравился, пару раз Сашка брал ее с собой походить по магазинам. Но разлука не нравилась, и она настраивала Сашку, чтобы тот подыскал квартиру для всех. Он пообещал, хотя выразил надежду получить в течение года от редакции собственную.

      Ночь перед отъездом, уложив дочь в другой комнате, они провели за любовью и разговорами, заснув уже под утро, и почти сразу же были подняты будильником, поэтому досыпал Сашка в автобусе, а ровно в девять он входил в приемную редактора.

      Заворотный задерживался.

      Олечка, носившая теперь блузки с менее откровенным вырезом (учла замечание шефа), сообщила, что тот в крайкоме, и Сашка зашел к ответственному секретарю.

      Теперь Кантаров сидел за массивным столом, занимавшим почти половину кабинета, по-хозяйски развалившись в новом большом кожаном кресле. На столе в беспорядке высились стопки машинописных материалов, лежали газетные полосы предыдущего номера, исчерканные телетайпные ленты, а сам Кантаров являл собой олицетворенную озабоченность и не скрываемую начальственность.

      – Отдел принимаешь запущенный, – показал он свою объективную осведомленность. – Придется попахать по-настоящему. Но сразу предупреждаю, чтобы обид не было, снисхождения от меня не жди.

      Жовнер удивленно взглянул на него.

      Большое тело Кантарова подалось в его сторону, нависло над столом.

      – А то тут некоторые посчитали, что могут эксплуатировать личные отношения. Кое-кто на связи понадеялся… А для меня все равны и все должны работать, а не просиживать штаны и трусики… Я делаю газету – и сделаю ее. И всех, кто будет мне мешать, раздавлю, – откинувшись, с иронией, за которой слышалась нешуточная угроза, добавил: – Сам понимаешь, комплекция позволяет…

      – А мне зачем ты это говоришь? – спросил Жовнер, не зная, расценивать это серьезно СКАЧАТЬ