Под кровом Всевышнего. О трудах и радостях семейной жизни. Воспоминания. Наталия Соколова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ любила, так как была энтузиастка своего дела, спрашивали ее о знании немецкого языка, который она совсем не понимала. Зоя Веньяминовна со слезами умоляла сообщить ей о муже и детях, но получала такие ответы:

      – Муж сидит, дети – в детдоме.

      – За что же?!

      – Скажите сами.

      Мама рыдала, терзалась сердцем и мысленно умоляла Пресвятую Деву заступиться за ее семью. Настрадалась моя бедная мамочка. Голодный паек и вши не так ее мучили, как безнравственное общество воров и скверные анекдоты женщин. Тогда Зоя Веньяминовна взяла инициативу в свои руки. «Я доказала им, как мелки и пошлы их интересы. Я показала этим падшим людям, как прекрасен мир, какая есть художественная литература, как интересна история. Я рассказывала без устали об убитом царевиче Димитрии, угличском чудотворце, о Борисе Годунове и Иоанне Грозном, о Петре I, и о „Братьях Карамазовых“ Достоевского, и о Евангелии, и обо всем, что знала, чем горело мое сердце, – говорила мне мама. – Меня слушали затаив дыхание. Сочувствуя этим темным людям, я легче переносила свое горе».

      Однажды, когда маму переводили в другую камеру и она спускалась туда по ступенькам, к ней подбежала девочка лет пяти. При тусклом свете отдаленной лампочки маме показалось, что к ней подбежала ее дочка. Ребенок обхватил маму руками и стал обшаривать ее карманы. «Наташа!» – закричала мама, подняла девочку и глянула в ее смуглое, грязное личико. Когда мама опустила девочку вниз, с ней сделалась истерика. Она долго безутешно рыдала, вся вздрагивала, заключенные с трудом ее успокоили. В углу этого огромного сырого подвала сидели монахини. Они утешались тем, что пели молитвы и рождественские песни. Мама запомнила слова и мотивы, и когда она вернулась из тюрьмы, то выучила и меня подпевать ей. Особенно трогательны были слова Богоматери, объясняющей горе Ребенка Христа:

      Ты Его утешишь и возвеселишь,

      Если ум и сердце Богу посвятишь.

      Ты Его утешишь, если с юных лет

      Жить по воле Божьей дашь Ему обет.

      В одной камере с мамой сидела молодая идейная партийная работница из райкома – некая Шурка, как она себя сама называла. «У меня голова ленинская», – хвалилась она формой своего черепа и хлопала себя по затылку. Но до ленинского ума ей было далеко. Шурку посадили за следующее, как она сама рассказывала:

      – Я выросла в городе и не имела ни малейшего понятия о сельском хозяйстве. Всей душой преданная советской власти, я быстро продвинулась и заняла высокое место в райкоме как крупный партийный работник. Последней весной (а это был период коллективизации сельского хозяйства) в райком пришла жалоба, что крестьяне одного села отказались выезжать в поле и засевать землю. Меня послали выяснить это дело и наладить посев. Я приехала из города как представитель власти, созвала крестьян и спросила:

      – В чем дело? Почему не засеваете поля?

      – Нет посевного, – слышу.

      – Покажите мне амбары.

      Открыли ворота сараев. Гляжу – горы мешков.

      – А это что? – спрашиваю.

СКАЧАТЬ