Философия творческой личности. Т. С. Злотникова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ в указанные рамки (а среди них – А. Блок и М. Горький, М. Врубель и С. Рахманинов, ряд других – и все великие), мы предлагаем обратиться к судьбам и опыту следующих: философы В. Соловьев (1853) и В. Розанов (1856), писатель А. Чехов (1860), актриса В. Комиссаржевская (1864), писатель Д. Мережковский (1866), художник А. Бенуа (1870), режиссер В. Мейерхольд и философ Н. Бердяев (оба – 1874), писатель А. Белый (1880).

      Эмоциональная окраска, характеризующая несомненное видение наступившего или, по крайней мере, наступающего кризиса, достаточно явственно отличает существование младших из этого поколения от настроя тех, кто был постарше. Например, от В. Соловьева.

      С одной стороны, именно этот человек произносит пророческое словосочетание «симптом конца». Более того, он связывает конец с темпом прогресса, что позднее сначала ощутят, а после сделают предметом анализа его младшие современники.

      С другой стороны, сама способность ощущать «симптомы конца» для него, по-видимому, связана с возрастными характеристиками тех, по чьему адресу он слегка иронизирует: «Зрение ли у меня туманится от старости, – говорит у него Политик, – или в природе что-нибудь делается?…» «А я вот – вторит ему Дама, – с прошлого года стала тоже замечать, и не только в воздухе, но и в душе: и здесь нет „полной ясности“… Все какая-то тревога и как будто предчувствие какое-то зловещее». Но здесь проходит раздел между В. Соловьевым и его младшими современниками. Его Генерал констатирует, принимая сознаваемое как естественное, а не просто неизбежное: «Что мы стареем – это несомненно; и земля ведь тоже не молодеет…» Для него логически достигнутым состоянием является «… какое-то обоюдное утомление» [15, с. 705, 735].

      В отличие от В. Соловьева, младшие не просто не приемлют неизбежное, но воспринимают его как трагически разворачивающееся и при этом гордятся своей причастностью к Неизбежному Трагическому. А. Белый словно вторит участникам эпического соловьиного диалога; для него рядом с людьми, которые не чувствуют «перемен погоды», «руководствуются зрением» и, не взяв с собой зонта при безоблачном горизонте, «возвращаются промокшими», – есть другие, у которых, как у крестьян, подобно мистикам, к непогоде «свербит поясница». А Белый категоричен, не видя у старших способности предощущения. Словно воссоздавая атмосферу метерлинковских диалогов-кошмаров, он приводит разговор между старшими, кого он называет «детьми конца», и младшими – «детьми ру бежа»:

      – Горизонт ясен.

      – Будет ливень.

      – Мистика!

      – Берите зонт.

      – Пойду без зонта.

      – Промокнете.

      – Позвольте, откуда вы знаете?

      – Свербит в пояснице…

      – Но тучи нет.

      – Ее нет, а в пояснице моей сидит она.

      Прорицающий гордится: его пограничное состояние пролегает не только между двумя эпохами, но и между двумя мирами – зримым и мыслимым, потому не на все несуществующие СКАЧАТЬ