Всё, что я знаю о любви. Снежана Валентиновна Войтенко

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ прямо в глаза, и только потом – звуки, запахи, приглушенное звяканье посуды за закрытой дверью, мамин голос: «Доченька, вставай».

      Воспоминание о солнце тонкое, прочное – капроновая нить, на которую легко нанизать все истории моей жизни, как разноцветные бусины.

      Первая.

      Первая и единственная. Принцесса. Даже не помню, были ли зимы. Только солнце. Белобрысая девчонка в желтом сарафане с утенком на груди – мама вязала. Были ли люди, которые не любили меня тогда – не знаю. Я их не знаю.

      Еще молодой, но в глазах трехлетки, совсем старый, сосед дедушка Митя с балкона пятого этажа на нитке спускает привязанную шоколадку.

      – Мальчики, отойдите, не прыгайте, я и так с вами поделюсь! – на полном серьезе пытаюсь командовать мальчишками, самому младшему из которых я по плечо.

      Высокий Ромка хватает шоколадку первым и убегает, дед Митя с балкона грозит пальцем: «Ну-к, отдай, стервец, выйду – уши надеру!». А я рыдаю на весь двор.

      Дед Митя умер в пятый по счету день моего рождения. В нашей «двушке», разгоряченная праздничным событием, ватага дворовых детей хватала с большого блюда именинный пирог, усиливая тишину в квартире за соседней дверью, с завешенным простыней зеркалом в прихожей. И больше никаких шоколадок на нитке.

      Идем с мамой в магазин покупать чешки для занятий танцами, катимся с горы прямо на попе. Снег пушистый, теплый, даже слегка горячий, обжигает щеки, шею, забираясь под туго закрученный шарф. Город, словно новогодняя елка, мигает огоньками, как гирлянда. Я восхищаюсь огромными сияющими звездами, что лежат прямо на кронах деревьев. Через несколько лет это будет одним из первых больших разочарований – огромные звезды окажутся уличными фонарями, и настоящие звезды не выдержат конкуренции.

      Обязательная музыкалка, прежде обожаемое, потом ненавистное фортепиано. Лимон в большой кадке у окна. Отец по утрам встречает улыбкой:

      – А кто тут к нам с мамой приполз?

      – Это я, Снежка, доча твоя!

      – Ты не доча, ты заяц ушастый!

      – Нет! Нет! Я доча! – так весело доказывать отцу, что я его дочь, и вовсе никакой не заяц.

      Бабушка заглядывает в комнату: «Хватит баловства, завтракать вставайте!»

      Бабуля только делает вид, что сердится, никто её не боится. Еще полминуты, пока дверь в кухне не закроется, слышно ворчание: «Вначале скачут, потом плачут!»

      Мы с папой еле сдерживаем смех, я не выдерживаю, хихикаю ему в шею: «Фу, ты колючий!», и обнимаю, крепко-крепко.

      Он так и не смог полюбить меня другой – принять взрослой, такой же свободной. Мама тоже это знала. В день похорон отца, в маленькой часовне на кладбище, подошла ко мне со словами: «Он любил тебя, сильно, просто никогда не говорил это».

      Вот она, формула нелюбви: он любил тебя, сильно, просто никогда…

      Что еще тебе рассказать?

      Твоя С.

      Пока я наслаждался СКАЧАТЬ