Домашний океан. Книга первая. Дикая красота. Степан Степанович Кингизхамов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ нравился меньше, ибо я не знаю более унизительного лицедейства, чем изображать свободолюбивые, рвущиеся наружу фекалии, в которых проснулся бунтарский дух – олицетворение обычной революции. А если обман удастся, тем хуже: значит, дело не только и не столько в таланте перевоплощения, а в реальном сходстве меня с дрянной органической субстанцией – хоть бы и так, я не хотел удостовериться в этом.

      Затем я с непостижимой скоростью встал перед проблемой (и даже не одной!) – дилемма забылась в мгновение ока ввиду потери актуальности. Встал я не по своей инициативе, причём – на голову. Определённо, тут постаралась чужая инициатива – мне никогда бы не вздумалось посреди ночи пружинисто вставать на голову, да ещё в тесноватом спальном мешке.

      Откровенно говоря, встал не совсем я, а поглотившая меня тварь. Под её напором мне тоже пришлось подняться, хотя вставать не хотелось – после долгого лежания торопливые вставания опротивели. Выражаясь предельно корректно, меня встал олгой-хорхой.

      Сперва я порадовался за себя… Как ни крути, а я находчивый приспособленец, умеющий находить позитив, даже стоя в кишке экзотической твари. Просто стоять в кишке – уже достижение. Перистальтика не то место, где принято стоять, обычно в нём валяются пластом в разделанном и размазанном виде; строго говоря, в таком виде хоть стой, хоть валяйся – со стороны всё одинаково. Не помню никого, кто умудрился бы стоять, к примеру, внутри анаконды, тогда как недотёп, угодивших в змею, сущая прорва. Быть может, они попали в анаконду пьяными и элементарно не смогли встать? Я радовался, что олгой-хорхой не сможет перекусить меня пополам, так как я притаился в недосягаемой для его пасти глубине. При всей изворотливости монстр не сможет влезть пастью внутрь своей глотки, а свою я ему не подставлю. Пока не хлынули пищеварительные соки, – а они пока даже не капали, – это удовлетворительное положение.

      Я знавал одного низкорослого укротителя. Он бесстрашно забирался с ногами в пасть ко льву, бегемоту или крокодилу, где сворачивался калачиком или вытворял акробатические кульбиты, нередко – то и другое одновременно. Будучи в ударе, то есть в пьяном угаре, он вытворял калачики и сворачивался кульбитами, восхищая зрителей. Самое страшное, что ему грозило, это выпадение наружу с отрыжкой или рвотным позывом зверюги. Для меня сейчас этот вариант был бы лучшим.

      Скоро я перестал радоваться: моя голова без предупреждения выскочила наружу – могла бы сначала намекнуть, мы ведь пока что не чужие, да и расстояние между нами крошечное – информация проходит быстро. Поверьте, всякое нежданное выскакивание головы куда бы то ни было сопровождается отвратительными ощущениями и мрачными предчувствиями. Моё тело не последовало за головой и застряло в спальном червяке. Это именно та конфигурация, которую давешний укротитель считал смертельно опасной. Он успешно избегал её. Во всяком случае СКАЧАТЬ