Дарсонваль. Юний Горбунов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ редкие волосы.

      – А, погоди, отдохни. Пускай еще порастет. И где это у тебя, Мили- тинушка Федоровна, квасок припасен? – начал он звонкоголосую перекличку. И хозяйка тотчас отозвалась частушечным речитативом:

      – Хочу квасу – нету спасу. Ай нет покрепче ли чего?

      Отдыхать наладились у жердяной изгороди. От реки слегка тянуло влагой. Солнце почти не пробивалось сквозь неподвижную листву ракит.

      Черенком литовки Майка разбросала у изгороди валок свежей кошенины и улеглась. Игорь Иванович полулежал, прислонившись к толстой осиновой жердине. Остальные расположились поодаль.

      – Вот ты говоришь, в гимнастерке всю жизнь, – продолжил Игорь Иванович начатый на прокосе разговор. – Думаешь, Семаков на костюм не заработал. Нет, Маечка, это сложнее все. У него, я знаю, наград не густо- – всю войну при каком-то фронтовом обозе. Но мы себе и представить не можем, что такое фронтовой обоз. Это адская работа и собачья жизнь. Каждую минуту у передовой на подхвате. Ни сна, ни покоя. Разбиваешься в лепешку, а тебя еще и подначивают: «Спите, обозники, „мухи“-то до вас не долетают. Ну, воюйте, воюйте». Какую надо силу иметь, чтобы вот так все пять лет. Честно. С полной отдачей. Семаков уверен, что фашиста наш народ одолел работой, вот таким нечеловеческим, немыслимым трудом. И не только фашиста. Семаков и в себе самом что-то преодолел. Раз и навсегда. Преодолел и утвердился в жизни…

      Игорь Иванович вдруг замолчал. Он узнал вокруг себя знакомую, как в классе, тишину. Он видел, как бесшумно качаются, лениво метут по небу ветки ивы, как порхают птицы в ее листве. А звуков не было слышно. И еще он почувствовал, что говорит и думает уже не о Семакове, а о себе самом… Это, Маечка, каждому нужно – самоутвердиться. Да не у каждого выходит… А гимнастерка – что… Метка времени. Время на людях свои метки оставляет. Иной смахнет щелчком, как пылинку. А другому больно сковырнуть. Сковырнет – дырка будет. Лучше, что ли?

      – Интересно как вы говорите! – с тихим восторгом сказала Майка. – Про Григория Петровича такого и не подумаешь. Добрый ведь вы…

      Вместе с ее голосом Игорь Иванович услышал другие звуки и, не открывая глаз, почувствовал на себе Майкин взгляд. «Русалочка», – снова подумал он.

      – А работа… Ну и что? – бойко продолжала Майка. – Все ведь работают – вы, мама, артист – наш сосед… Раз надо… А вот бывает, работают люди впустую, ни за чем. Никто не просит, не заставляет. Вот я чего не понимаю. Вон Григорий Петрович. Как к нам приедет вечером, так сразу за перемет. Крючья точит, поводки меняет, наживку выдумывает. До полуночи на реке пропадает – перемет ставит. Придёт мокрый весь, на ногах не стоит. Утром чуть свет – опять на реке. А домой что везет? Слезы! Трех пескарей да одного ерша. Кошке на уху. Пацаны вон на удочку подъязков да щурят таскают, а он помешался на своем перемете.

      – Так я же и говорю, Маечка! Для Семакова работа – не только хлеб, деньги, крыша над СКАЧАТЬ