Красная рука. Сборник рассказов. Сергей Рок

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ И приходя домой, кричал Хожин Тоне:

      – Пойми!

      – Пойми!

      Кричал он порой тонковато, немного даже по-мышиному ― но это дело известное ― всегда рядом с собой надо искать человека, который бы был всем ― и музой, и, извините, и ямой. Универсальное такое дело. Тем более, что как бы Степан Хожин в великих ни ходил, все это было не в тренде, а где-то в бэкграунде, а от жажды чудес лопалась порой кожа между пальцев.

      Ну, в общем, с темы Царей и Наполеонов мы и соскочили, едва начав, оставшись наедине с одним лишь Наполеоном ― хотя, Бонапарт, конечно, был он Бонапарт, и часто говорил он о крови своей благородной, а также искал в своих корнях еврейство ― а это дело популярное. Многие простые люди ищут способы не быть простыми. Вроде бы как ты не Иван. Нет. Кровь улучшенная. Дело тут не совсем в Хожине, а вообще.

      И вот, что тут сказать? Таков мир. Ну, вы кого-то удивите тем, что Земля круглая? Никого. Так и с Наполеонами. Создали, например, для них сайт «Непризнанный гений», и там они рвали друг друга, доказывая, что каждый из них гениальней другого. А была у Мастера Стёпы Хожина свое имущество. Как пришел он к Тоне на приживание, так и была с ним ложка. И как накрывала Тоня на стол, так он брал ложку свою и говорил:

      – Вишь, моё. Моё.

      Хихикал.

      – Ты правда гениален, ― отвечала Тоня.

      – Почему же? ― так хотелось о себе слышать, слышать, вдыхать, колеблясь, сжимаясь и разжимаясь.

      – Я терплю тебя, потому что ты гений.

      – Да, да….

      А что еще надо было? Гений может не работать. А то, что гений неизвестен, тут еще смотря как посмотреть ― например, известен на одном сайтце, и на другом, а на еще одном его хвалили и Михаил Юрьев, и Заславка Миронов, и Валентина Мозгоклюева, и даже Леонид Сероштан вдруг, вдруг, вдруг…. Вдруг написал любовное послание. Хожин расценил это поэтически.

      – И правда, ― сказала Тоня, ― поэтому я тебя и люблю.

      И вот, кушали они. И кушал Степа со своей ложки. А потом вдруг словно вихрем, вдохновением его завертело, и стал он делать скульптуры из проволоки, и самое главное ― был у него такой, эдакий, кусок. Сделает он, например, нечто, что называется «Змей Любви», сфотографирует, мол ― образчик какой, вешает, вешает на сайтцах, и народ охает, и ахает ― и домохозяйка Зайкова, и пенсионерка Василенко, и поэтическая продавщица особенных продмагов Любовь Августовна Берг, и необыкновенный инвалид слова Рашидов. Ну и как нахвалят―то, и бежит Степа к Тоне и требует. Требует.

      – А чего требуешь-то?

      – Я…. Я!

      – Ну….

      – Я….

      – Ну чего?

      – Пойми! Пойми!

      – Понимаю. Скажи.

      – Я! Я!

      Гению все прощалось. И ложка блистала особо, в шкафу. И вот, размотал Хожин проволоку и сделал другую фигуру. Сфотографировал ― выставка. И хвалили его и поэтесса Инесса Сквознякова, и прозаик Луков, и драматург Иван Приобреталов, и даже лучший СКАЧАТЬ