В то время, когда казалось, что война на газетных страницах уже сходила на нет, дело приняло неожиданный и, в данном случае, решающий поворот с появлением на сцене Годфри Хиггинса11, мирового судьи из Скеллоу-Гранж, близ Донкастера. В апреле к нему обратились за приказом о задержании некоего Уильяма Викерса, напавшего на пожилую женщину. Когда выяснилось, что Викерс невменяем, его отправили в Йоркский приют, несмотря на возражения миссис Викерс, полагавшей, что с ее мужем «будут там плохо обращаться». Но, как позже с сожалением писал Хиггинс, «я не обратил внимания на ее опасения, я ничего не слышал о бедняге до октября, когда она пришла ко мне просить о помощи и пожаловалась, что с ее мужем плохо обращаются в Приюте». Хирург обнаружил «у него сильную чесотку, он был отвратительно грязным, … его здоровье настолько подорвано, что он был не в состоянии стоять самостоятельно; ноги очень сильно опухли, и на одной ноге появилась гангрена» – свидетельство использования цепей и голодания. Обнаружив, что существует «общераспространенное мнение о колоссальных порочных практиках в Йоркском приюте», Хиггинс решил инициировать «всеобъемлющее расследование фактического состояния дел в данном благотворительном заведении».
Когда до Беста дошли слухи об этом, он сразу же созвал специальное совещание попечителей для проведения расследования. Однако Хиггинс, исполненный решимости сделать так, чтобы предмет обсуждения не замяли, как уже случалось в истории Приюта, опубликовал факты в газетах Йорка и Донкастера. Тьюк-дед ухватился за возможность поддержать Хиггинса, воспользовавшись своим авторитетом, и опубликовал открытое письмо, где выразил искреннюю надежду на то, что СКАЧАТЬ
11
Годфри Хиггинс (1773—1833), археолог и магистрат графства Вест-Райдинг. После эпизода, о котором идет речь, он посетил Пинеля в Париже, убедил своих коллег судей организовать Приют Вест-Райдинга в Уэйкфилде, и поддержал назначение д-ра (впоследствии сэра) Уильяма Чарльза Эллиса в качестве его первого директора.