Поповичи. Дети священников о себе. Мария Свешникова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ для нее найти такую). Иногда шляпки выходили кривыми – если их вырезать от края теста. Эти баба Маня склеивала в отдельный комок и откладывала. Огромные чугунные противни по 160 просфорочек ставили под полотенца – подниматься. Служебные – большие – отдельно. Печь прогорала, в устье протискивались противни, заслонка закрывалась. Тут начиналось самое интересное. В «отбракованные» шляпки добавлялись соль и сахар, они поднимались еще раз, после чего баба Маня пекла пироги и плюшки, смотря что из начинки было под рукой – варенье или обычный сахар. Пироги казались вкусными до невозможности. Но вкуснее всего были теплые, только из печи просфорочки.

      Воодушевленная умением готовить в печи, довольно скоро я решила приготовить суп к маминому приезду. Из продуктов была прошлогодняя мягкая, проросшая картошка, кислая капуста и тушенка. Стало быть, щи. Приготовив, оставила их доходить на печке. На следующий день я с гордостью открыла кастрюлю перед мамой. Щи прокисли. Я не знала, что кастрюлю надо было приоткрыть. Опыт, конечно, бесценный, но я сильно и долго переживала.

      Мама с младшими детьми приехала к концу ремонта. Мы уже перебирались в наш дом, когда к воротам свернула ехавшая мимо передвижная лавка – грузовик, наполненный разным товаром. Рядом с шофером сидела сама Октябрина. Кузов распахнулся, богатств там было, как в пещере с сокровищами: кастрюли, тарелки, мочалки и зонтики. В углу я приметила розовое ватное одеяло и две сиявшие синим атласом огромные китайские пуховые подушки. «А можно?» Зажмурилась. Подушки были нереально дороги, 8 рублей. «Я-то согласна. А вот что будет говорить княгиня Марья Алексевна?» – отшутилась Октябрина, имея в виду, конечно, не грибоедовскую героиню, а нашу церковную старосту.

      Мария Алексеевна была женщиной видной. И еще более грозной. Она, безусловно, пристально следила за папой, которого сама же и перевела. Но он был столичным чужаком и оказался в глубинке по совершенно неясным для нее и тревожным причинам. Тем более что по его внешнему виду было понятно, что папа – неформат для сельского батюшки. Впрочем, довольно скоро разобравшись, что на «ее» приходе оказался голимый и беспросветный энтузиаст, староста стала относиться к нам со снисходительной жалостью. Но и докладывать «куда следует» не забывала.

      Наступило удивительное время. На кладбище мы жили все лето. После Успения, то есть 29 августа, я возвращалась в Москву учиться, и мы жили с бабушкой Таней. А мама с малышами, которым еще рано было ходить в школу, оставалась с папой в деревне. Я же приезжала к ним на каждые каникулы. С удовольствием припомню все, что мне довелось делать, обосновавшись на кладбище. Тем более что детские воспоминания оказались самыми яркими, непоистертыми. С удовольствием, потому что и тогда у меня не было ощущения, что жизнь полна непереносимых трудностей и непомерных тяжестей, и сейчас нет. Из всех занятий детства я терпеть не могла лишь полоть огород. К счастью, его у нас практически не было. Все остальное, в том числе мыть полы, было СКАЧАТЬ