Ветер.mail.ru. Марина Комаркевич

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ захлебнуться можно. Но это же в массе своей несерьезно. Ну, я не знаю, как сказать, дилетантство, что ли. Или даже не дилетантство, а просто люди что-то не догоняют. А по-настоящему крутое делают очень редко. Что-то такое, от чего бы дух захватывало и нравилось… нет, не всем, такое невозможно. Или чтобы самому нравилось? Нет, графоманы тоже очень сами себе нравятся. Ну, я не знаю. Но это же вот о самом о том. Что есть какое-то ощущение, критерий какой-то… который в человеке срабатывает, помимо разума даже, скорее всего, и человек создает такое, что куча народа смотрит и впечатляется. И откуда это к нему пришло? Как он почувствовал, понял, что это надо создать?

      Написала и подумала, может, это я про вдохновение? Так вот нет, не про вдохновение. Вдохновение – это вообще какая-то очень нечестная материя. Случайная. То ли снизойдет, если высшие силы пожелают, то ли нет – и сиди, жди его всю жизнь. А в человеке должно быть что-то свое, что-то изнутри. Ну вот, назвала я это силой. Пусть пока будет силой. Пусть пока так.

      Мне кажется, именно это со мной и происходит сейчас.

      И дело не только в Мишкиных песнях. Они прекрасные, Мишкины песни. Завораживающие. Они как раз очень сильны, и они, конечно, меня встряхнули. Но есть еще одна куда более важная вещь.

      Меня опять одолевают сны.

      Как тогда.

      Хотя какое «тогда» я имею в виду? Как в школе? Или потом, где-то в институте, не помню уже, на каком курсе, но крышу сносило. Или когда мы жили с Таткой?

      А и там, и там, и там. Это же так всегда и было, я помню. Сны вдруг начинали приходить волной, один за другим, такие яркие, мощные. Ночь за ночью. И всегда словно бы для чего-то. Только каждый раз чуть-чуть для другого. В школе, например, это было так странно. Я до сих пор не очень верю, что реально. Может, я все же придумала половину? Но мне вправду снилось, что меня вызывают к доске, и на следующий день меня вызывали. Именно по этому предмету. Я даже что-то успевала с утра подзубрить. А в институте? Когда снились сны о папе… очень страшные сны о папе… я сейчас, пожалуй, не буду о них писать. Но это были именно они, именно такие сны, полные силы. Но круче всего были сны, которые снились, когда мы жили с Таткой. Эти были прекрасны.

      Боже мой, что мне тогда снилось, что снилось… жаль, я не записывала. Но это был такой шквал, такой прорыв откуда-то или куда-то. Я помню, как мы садились плести и начинали рассказывать… не каждый день, но почти. И как от этого постоянно было страшно и хорошо. Словно мы стояли где-то на краю Вселенной, на обрыве над вечностью. Словно проваливались в звезды. Или смотрели в бездну, а она в нас. Словно мы что-то знали. Именно ведь, что-то знали, хоть на время. Сон мой про сорок отроков на облаках. Я помню, как Татка зажимала рот руками и шептала: «Откуда, откуда я тоже это знаю?» А потом она рисовала об этом картину. Сорок юношей в красных одеждах стоят посреди облачных волн. У меня голова кругом шла, когда я смотрела на нее. На картину, не на Татку. От Татки, впрочем, тоже голова шла СКАЧАТЬ