Записки члена Государственной думы. Воспоминания. 1905-1928. А. В. Еропкин

Чтение книги онлайн.

      Но если государь не желал общей мобилизации и если государственное совещание одобрило лишь частичную мобилизацию «для демонстрации», то кто же, наконец, решил этот вопрос, ввергнувший Россию в пучину бедствий?

      В порыве личных обид министр Сухомлинов отдает слишком много места проискам и козням начальника штаба генерала Янушкевича[244]. Нельзя себе представить, чтобы начальник штаба мог действовать в вопросах войны и мира на свой риск и страх, чтобы за ним не стояли более крупные фигуры.

      Ясно лишь одно, что эта общая мобилизация как-то фатально была навязана государю и России.

      Не менее загадочна и история с путаницей телеграмм, которыми обменивался Николай II с Вильгельмом[245]: телеграмма государя более позднего датума была передана Вильгельму ранее предшествующей, и этот пробел имел решающее значение в ходе переговоров.

      Однако кто же осмелился задержать телеграмму государя в такой исключительный момент в судьбе России?

      Вот два кардинальных вопроса и два момента исключительной важности, которые как нельзя лучше характеризуют ту атмосферу, которая окружала в то время царя: кто-то, помимо царя, решил, что война должна быть, и провел эту свою волю без всяких совещаний с государственными учреждениями и даже помимо желания самого государя.

      А теперь задним числом, когда Россия лежит в прахе, пусть история разыскивает виновника войны.

      Никто не спорит, что Германия сорок лет готовилась к войне, что за последние годы она была настроена очень воинственно. Но в том-то и заключается вся трагедия, что мобилизацию начала не та страна, которая к ней готовилась, а та, которая совсем не была готова.

      Германский посол граф Пурталес[246] вручил русскому министру Сазонову[247] требование в течение суток прекратить мобилизацию. Срок прошел, ответа не последовало. Германский посол вторично посетил министра Сазонова, чтобы удостовериться в ответе, причем был крайне взволнован.

      – Итак – война? – спросил он Сазонова, в волнении роняя бумаги.

      Министр пожал плечами.

      Эти подробности очень характерны, если вспомнить, что в ответ на русскую мобилизацию Германия бросила свои главные военные силы прежде всего на Францию. Что из этого следует? А то, что хотя Германия и готовилась сорок лет к войне, но не с Россией, а с Францией. Исход войны показал, что Россия слишком поторопилась и этой поспешностью подготовила собственную гибель.