Название: Бокал тумана. Кто убил доктора Чехова
Автор: Владислав Михайлович Мирзоян
Издательство: Издательские решения
Жанр: Публицистика: прочее
isbn: 9785449056580
isbn:
А немцы Чехова?
Лев Рабенек:
– «Антон Павлович, увидев нас возвращающимися весёлыми и радостными, взглянул на меня через своё пенсне и сказал:
– «Вы, поди, весь день за моей женой ухаживали», – чем поверг меня в большое смущение».
Как превосходно воспитан сын фабриканта Лев Рабенек – мнительный Чехов оскорбил его незаслуженным подозрением, но он ничего ему не ответил. Но описал это через пятьдесят четыре (!) года, в 1958-ом.
И помнит. Своё «большое смущение».
Чехов воспитан не хуже Рабенека, но намного лучше его знает русский язык и вряд ли он сказал «ухаживали», скорее «ухлёстывали», а то и ещё похлеще. Но про «ухаживания» – опустим.
Льву 21 год, жене Чехова – тридцать шесть – её романы и увлечения чеховедам известны и описаны.
Да и для мужа они не секрет.
О Рабенке, вообще промолчим – кто в 21 год не делал щенячьих глупостей.
Но обратите внимание, как Рабенек построил фразу:
– «Антон Павлович, увидев нас возвращающимися весёлыми и радостными…»
…и Чехов тут же возревновал.
Как только Чехов видит жену весёлой и радостной рядом с другим мужчиной – в нём тут же вспыхивает ревность – классический образ беспричинного ревнивца: неважно, что там было, или чего там не было, но раз жена радостна, значит ей хорошо. Но не с ним.
Наверное, во время поездки Книппер-Чехова печалилась Рабенеку на излишнюю пристальность Чехова к её безобидным флиртам, без которых жизнь артистки немыслима и вовсе пресна и не артистична, и тут, в саду «Sommera» – студент убедился в этом воочию и на собственной шкуре.
Это в шестьдесят человек понимает, что в сорок четыре он был ещё молод. А для двадцатилетнего – 44 года – старик.
Но Рабенеку, когда он это писал – было не 21, а 75.
И он не читал писем Чехова.
Чехов – письмо О. Л. Книппер:
– «7 марта 1901 г. Ялта
Я получил анонимное письмо, что ты в Питере кем-то увлеклась, влюбилась по уши.
Да и я сам давно уж подозреваю, жидовка ты, скряга».
«Жидовка» – это любя и в шутку, а «скряга» – потому что он так и не дождался от жены телеграммы.
Чехов – продолжение того же письма О. Л. Книппер:
– «А меня ты разлюбила, вероятно, за то, что я человек не экономный, просил тебя разориться на одну-две телеграммы…
Ну, что ж! Так тому и быть, а я всё ещё люблю тебя по старой привычке…
Я тебя целую восемьдесят раз и обнимаю крепко. Помни же, я буду ждать тебя. Помни!
Твой иеромонах Антоний».
Он любил её.
И всё прощал.
Поэтому – про «ухаживания» – опустим.
Чтобы не опуститься до газетной желтизны.
СКАЧАТЬ