Особо веселых заберет будочник. Дмитрий Александрович Тардаскин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ диски колес.

      – Падла! – задышал он болезненно в Ивана. – Почему ты такая падла! Зачем ты всегда, сука, ноги-то мои вспоминаешь?! Я уже даже орать не могу, обижаться уже не могу на это! Нечем! Там все перегнило от боли внутри. Нету ничего там. Пусто, бля… Мразь.

      Коляска повезла своего пленника в сторону подъезда.

      – Валер. Валера! – бесплотно в спину. – Прости.

      Безмолвие.

      – Ну, куда тебя понесло-то дурак?! – сердцем. – Как ты подниматься? Ты же никак по ступенькам по этим гребаным. Сейчас Нина уже приедет из больницы – поднимем тебя. Нина с уколов… Валера!

      Дверь закрылась.

      Семидесятилетний ветеран труда Иван Николаевич Дергачев, остался возле скамейки один. Водил глазами, шумно дышал. Переживал. Стыдился. Задымил очередной зубочисткой.

      Куски недоставленного комодца злобно швыряли в кузов.

      Жуир

      Когда Влас начинал пить, жители поселка собирали документы, хватали детей и уходили в леса. Влас же, отпившись, зажигал сигнальный стог сена – люди возвращались. Было три случая, когда кто-либо из мужиков не успевал покинуть жилища и становился собутыльствующим сострадальцем Власу. Двое сошли с ума, одного чудом отлили холодной водой, но разговаривать прекратил окончательно.

      – Что вы тут делали-то, Влас? Угробил мужика! – Люди.

      – Жуировали. Он не смог. – Влас.

      Трезвенничал Влас на мельнице. Там же была слажена и маленькая пекарня. Горячий, сводящий ароматом с ума хлеб сам носил немощным старикам, раздавал ребятишкам, притаскивал в местную лавку. Его любили невероятно. Он земляков тоже любил, оттого не искал их пьяный по лесам. В припадке алкогольного безумия – бил поросятами быков или быков об деревья, или деревьями по воде лупил. И ревел как медведь. Бессильная злоба богатыря не у дел.

      – Война бы началась что ли, – причитали старушонки. – Погибает силушка.

      Война началась. Влас дошел до Курска и, оставив ноги, поехал в родной поселок.

      – Жуировал с фашистами. А вот, сука… Глянь! Не смог. Разлетелся на запчасти, – плакал пьяный.

      Бабы и старики жалели. Ребятня таскала ему картошку да изредка хлеб. Немцы до поселка не дошли, а вот голод добрался и остался на постой. Влас сладил себе тележку, помогал, как мог, подымали хоть какой-то урожай. Пришла победа. Власа оформили кладовщиком. Из жалости сосватали за солдатскую вдову. Та, из жалости, за него пошла. Родили девчушку. На радостях дня три жуировал в холодной бане, людей сторонился: калека. Зажил потихоньку.

      Ввечеру повисли с соседом на заборе, перекуривали.

      – Хоть бы в клуб по воскресеньям выходил, Влас?

      – Моя ходит, – безразлично затянувшись.

      – Ну, сам-то чего?

      – А на какой я там людям? Смех подымать? Стакан я и в бане в глотку залью, чтобы доня СКАЧАТЬ