Гибель красных Моисеев. Начало террора. 1918 год. Николай Коняев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ «учреждениях» (постах председателя ВЧК – ОГПУ и его заместителей) евреев не было; главную роль в «органах» играли тогда поляки и прибалты (Дзержинский, Петерс, Менжинский, Уншлихт и др.), – то есть по существу «иностранцы». Только в 1924 году еврей Ягода становится 2-м заместителем председателя ОПТУ, в 1926-м возвышается до 1-го зама, а 2-м замом назначается тогда еврей Трилиссер. А вот в середине 1930-х годов и глава НКВД, и его 1-й зам (Агранов) – евреи».

      В полемическом задоре Вадим Валерианович несколько упростил тут ситуацию. Мы уже говорили, что хотя семья Дзержинского и числилась по польскому дворянству, но тем не менее еврейский язык в этой семье изучали с детства, что хотя само по себе и похвально, но не очень характерно для рядовой польской аристократии.

      Кроме того, В.В. Кожинов для складности мысли несколько упрощает устройство ВЧК, «выводя» из состава высшего руководства таких руководителей, как Моисей Соломонович Урицкий. Между тем очевидно, что на первоначальном этапе централизованное руководство не играло доминирующей роли в работе ЧК, местные Чрезвычайные комиссии были достаточно самостоятельны, и забывать их руководителей нельзя даже и для улучшения статистики.

      Но в целом я готов согласиться с В.В. Кожиновым.

      В ЧК при Феликсе Эдмундовиче служили и не евреи…

      Более того, рискуя навлечь на себя многочисленные упреки, я берусь оспорить утверждение А. Авторханова, что «при Ленине и в первые годы при Сталине считались решающими признаками, определяющими карьеру работника аппарата партии – социальное происхождение (из трудовой «пролетарской» семьи), «партийный стаж» (давность пребывания в партии), «национальное меньшинство» (из бывших угнетенных наций России)».

      Социальное происхождение, если судить по высшему эшелону, абсолютно никакого влияния на карьеру не оказывало. За исключением нескольких функционеров, не обладающих большой властью, партийные сановники никакого отношения к пролетариату не имели.

      Очень относительно влиял на карьеру и партийный стаж. Это касается и тех партийных бонз, что состояли до революции в различных социал-демократических организациях, и тех, кто сумел вовремя выпрыгнуть из эсеровских вагонов уже после Октябрьского переворота.

      Труднее опровергнуть третий пункт авторхановского перечня о преимуществах «национальных меньшинств», о предпочтительности для карьерного роста принадлежности к бывшим угнетенным нациям России.

      И все же, хотя наиболее угнетенной нацией в России были, как они сами об этом говорили, евреи, рискну утверждать, что Ф.Э. Дзержинский считал ненависть к России более важной для своих сотрудников, чем их еврейскость или хотя бы нерусскость. Чекистом при Дзержинском легко мог стать и русский человек, если, конечно, он мог доказать Феликсу Эдмундовичу, что искренне ненавидит Россию.

      И это было не прихотью Феликса Эдмундовича, а жестокой необходимостью. Без обжигающей ненависти к России большевикам не удалось бы разрушить страну, а значит, и не удалось бы и удержаться у власти. Поэтому СКАЧАТЬ