Азиатская одиссея. Дмитрий Алешин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и совершенно не думая об отечестве. Поскольку никто другой не даст нам продовольствие, одежду и боеприпасы, мы берем их сами. Деньги – забудьте о них, у вас будет столько денег, сколько захотите, не считая быстрого продвижения по службе.

      Однако, по совести, я не видел здесь отличий от обычного грабежа, и потому промолчал в ответ. Полковник же воспринял моё молчание как высокую оценку находчивости Семенова и его подручных. Он был полон энтузиазма в отношении барона Унгерна, чья справедливость и порядочность стали уже легендарными. В подтверждение своих слов полковник рассказал мне об одном случае. Однажды утром на ежедневной проверке барон обнаружил, что соленая рыба, которую выдавали солдатам, была тухлая.

      – И что вы думаете? – воскликнул мой новый друг. – Ответственный за это офицер был отправлен на гауптвахту, где его три дня кормили только этой рыбой и не давали ни капли воды. А вот вам еще случай. Однажды барон обнаружил, что овес, которым кормят лошадей, ненадлежащего качества. Он немедленно отправил интенданта на гауптвахту, где его кормили этим самым овсом. Да, батенька…

      Истории следовали одна за другой, и я слушал их с неослабевающим интересом и признательностью, предчувствуя, что со временем эти сведения могут мне весьма пригодиться.

      Я вернулся в свою гостиницу озадаченным и сбитым с толку, ибо никак не мог понять, что же здесь происходит.

      На следующий день я принял решение вернуться домой, в Маньчжурию. Отсюда до нее было три с половиной сотни верст, и поезд мог доставить меня туда за сутки. Какое же будет облегчение, думал я, оставить позади всё это массовое безумие!

      Решив попрощаться с Николаем, я отправился к нему домой, и по дороге, пересекая Атаманскую площадь с административными зданиями, внезапно почувствовал огромную жалость к местному гражданскому населению, которым собирались управлять эти военные. Что эти люди, воспитанные в казармах, могли знать об исполнительной, законодательной и судебной функциях сложной государственной машины? Всё, что им известно – армейская рутина, армейские уставы и армейские наказания. А теперь они сами собираются писать законы, сами их исполнять и обходиться без судебной функции, считая ее полной чепухой. Я с уважением относился к таким людям как Деникин, Врангель, Колчак, Корнилов и другим, оставшимся в Европе, но относительно Семенова, Унгерна и компании испытывал большие сомнения.

      Мы пообедали вдвоем с Николаем в его гостинице. Он был в приподнятом настроении, как будто дела, которыми он занимался, придавали ему силы и вдохновения. С ним происходило что-то странное, он пребывал в настолько необыкновенном возбуждении, что я не удержался от вопроса: что вообще происходит с Читой и с ним самим?

      С минуту он колебался, но был не в силах больше хранить секрет, словно женщина или ребенок. Он открыл дверь, выглянул наружу, затем снова закрыл ее и придвинул свой стул вплотную ко мне.

      – Дмитрий, мы СКАЧАТЬ