Подкидыш, или Несколько дней лета. Наталья Игоревна Гандзюк

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ непорочное зачатие, и, судя по всему, уже не раз была предана анафеме местным батюшкой. Писала и Марию отдельно. Мария почти всегда плакала. Слезами её был закапан пол и очищен воздух в мастерской. Иисуса же бабушка изображала после многодневного молчаливого поста, в котором она затворялась в своём доме и дворе, и тогда, без того редко появляющуюся на людях бабушку, не видели вообще. «Иисуса пишет» – говорили про неё соседи и знакомые. И на квадратной доске сначала появлялось сияние, а потом, начиная с ног, проявлялся человек, у которого всё лучилось – складки лица, руки, стопы, волны одежд. В изображениях Христа Зинаида была полностью солидарна с каноном икон, но больше всех прочих иконописцев уважала Андрея Рублёва и Феофана Грека: «Андрюша, тот не человек, ангел он, как человек может так писать? Вот Феофан – тот мужчина, и страсти в нём сколько! Наш бы батюшка точно бы его отлучил! Ох, язык мой – враг мой!»

      – А я ведь тоже иногда так мир вижу.

      – Как, милый?

      – Ну, там, лучи разные от всего.

      – Баба Зина, у нас, оказывается, ясновидящий поселился.

      – А ты его не кусай, Светка, парня беречь надо, а ты кусаешь.

      – А может, я его так берегу.

      – Может оно и так, только хорошо бы людям мирно жить. А как? Сама вон, день-деньской воюю.

      – Бабушка, а я всё забыл. Кто я, как меня зовут, где родился, кто родил. Вспомнил только, что был обидчивым и мстительным.

      – Страстный значит. Может, от глупостей и ненависти тебя и уберегли.

      – А кто-нибудь смотрит ваши картины?

      – Конечно! Ко мне все захаживают, и из соседних деревень приезжают. Я просто так картины не раздаю! Отработать надо. Огород прополоть, зерно моё отвезти, перемолоть, картошку выкопать, дом побелить, крышу или забор починить. А кто из города едет – краски везут, и кисти прошу, без кистей писать как?

      – А дети у вас есть?

      – Пятеро! Живы все! Разъехались кто куда.

      День был очень большим и слишком маленьким. Он вмещал до верха, сколько мог. Сердце болело иногда и щемило постоянно. По дороге бежал мальчик. Его догоняла старшая сестра и кричала ему: «Андрей!»

      Это я, подумал Фёдор. Это моё имя

      – Меня зовут Андрей, – сказал он шагающей рядом Светке, – я вспомнил.

      – Фёдор тебе больше подходит.

      – У меня был отец. Очень тихий. Он построил себе лабиринт из книг.

      – Почему был?

      – Он умер. Я вспомнил… В отце было много тайного, непроявленного, нереализованного. Мне казалось, что он пережидает жизнь, ждёт смерти… Как бы это сказать, он ничем не пользовался, знал, что всё равно придётся вернуть. Я очень любил его. Очень.

      – Он курил?

      – Почему ты спрашиваешь про это? Курил. Много.

      – А мать?

      – Мать была очень привязана к нему. Она была похожа на розу. Очень красивую, изысканную, СКАЧАТЬ