Маневры памяти (сборник). Михаил Глинка
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Маневры памяти (сборник) - Михаил Глинка страница 11

СКАЧАТЬ И у нас тут не какой-нибудь Мраморный зал, где творится неизвестно что…[9] Не исключено, что именно репутация Мраморного зала, несомненно казавшаяся тем, кто занимался в городе утрамбовкой идеологической мостовой, местами довольно шаткой (все эти узкие брючки, прически «ирокез», доходящий до акробатики рок-энд-ролл и т. п.), в какой-то мере способствовала той атмосфере попутного ветерка, что возникла при появлении, если не сказать открытии, танцевальных сезонов в Инженерном замке. Полная легальность этих вечеров, ни намека на спиртное, военная организация, где чуть что не так – под рукой не какие-то неизвестно из кого набранные «комсомольские патрули», а собственные же курсанты, к тому же рукой подать до военной комендатуры, отлаженные (мало ли что?) линии связи, четкая дежурная служба – чего еще желать? И в Инженерном замке, в его обращенной к Фонтанке музейно отреставрированной половине, как-то без лишнего шума и даже простого оповещения, без афиш и претензий на новшество возникло нечто, заурядно именовавшееся «вечерами отдыха». Для тех, кто должен был за всем новеньким, и в особенности пахнущим идеологией, наблюдать, а затем по всем пунктам отчитаться, проблем, видимо, не возникло.

      – Еще одна военно-морская танцплощадка? Где?

      – В Замке.

      – Проехали…

      И уже на одном из первых вечеров – тут бы не ошибиться в датировке – возможно, с этого и началось, и то была первая проба несколько иной, чем повсюду в городе, джазовой струи. И помнится, что когда без всякой помпы на сцену огромного, заполненного нашими синими воротниками и самыми разными платьицами зала вышел худощавый человек с саксофоном, вся толпа затихла. Человек был одет в заношенный и обмятый по его в нескольких местах словно складывающейся фигуре невиданно замечательный и специализированно тесный пиджак. Связанный с хозяином узкой спецлямкой музыкальный инструмент его двумя своими немыслимыми изгибами был до странности похож на хозяина. А тот, ответно, на свой инструмент. Саксофонисту очевидно не было еще и пятидесяти, но лицо его, нераспознаваемое и значительное, уже целиком состояло из бугров и складок. Это был утесовец Орест Кандат – абсолютно знаковая фигура в истории питерского джаза середины пятидесятых. От страстной борьбы и полного соития этих двух действующих лиц – человека и саксофона – под их же музыку было не оторвать глаз. Через две-три сольных мелодии вышла к микрофону и солистка – молоденькая, но уже все более знаменитая Нонна Суханова… Колоратура ее репертуара слегка отдавала негритянской, слова были трогательно питерскими…

      «…Кап-кап-кап-кап… Каплет дождик,

      Не уходит паренек…»

      Почти вся западная сторона Замка, то есть выходящая на Садовую улицу, включая церковь, оставалась в это время еще чуть ли не в блокадной фазе своего состояния. В большей части этой стороны Замка центрального отопления тогда еще не было, и учебное помещение нашего взвода (или класса) в первую зиму (1954–55) помещалось именно здесь.СКАЧАТЬ



<p>9</p>

В 1950-е танцевальный Мраморный зал на Васильевском острове пользовался славой заведения, где по не вполне понятным причинам в контроле как над музыкальным репертуаром, так и над моторикой телодвижений в танцах посетителями этого клуба допускаемы были такие вольности, которые в других местах скопления танцующей молодежи жестко пресекались.

– А нам-то что было делать? – много лет спустя спросил автора знакомый майор милиции. – Посуди сам. Если вызывают и говорят – обнаружены улики.

– А какие? – спрашиваю.

– Да вот, мол, в некоторых женских пальто обнаружены трусики в карманах. Не у всех, конечно…

– Ну, и что? – говорю.

– Как что? Там иностранцы бывают. Так что разбирайтесь.

Ну, и приходилось. Да глупость все это… Шизофрения своего рода. Но время было такое.

Доверительность майора и обращение его к автору примечания «на ты» объясняется тем, что майор (а затем и подполковник) милиции Ю. Г. Панферов был выпускником Нахимовского училища и они с автором знали друг друга с двенадцати лет.