Хорошее жилище для одинокого охотника. Повести. Алексей Николаевич Ивин
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Хорошее жилище для одинокого охотника. Повести - Алексей Николаевич Ивин страница 16

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      – Ты сейчас раздражен, Трофим…

      – Это и козе понятно!

      – Раздражен и поэтому не воспримешь моих слов.

      – Ну, дальше!

      – Это во-первых. А во-вторых, ведь мои слова субъективны; насколько они справедливы, решать тебе, внутренне. Не обладая объективной истиной, я не могу учить, – могу только высказаться.

      – Ну-ну! Кончай предисловие: обезопасился.

      – Конечно, унизительно – прослыть посмешищем…

      – Открыл Америку!

      – Предвидя унижение, трудно на него согласиться добровольно. Я мало посвящен в ваши отношения, но, кажется, ты подозреваешь Милену? Но ведь она, если только она тебя разыграла, стремится и, когда ты приедешь, получит удовольствие – пусть жестокое, пусть за твой счет. Очевидно, надо ей это позволить, потому что это из любви к тебе. По ее мнению, ничего криминального, простая шутка. Высмеянного, она полюбит тебя еще больше; и уж, безусловно, гораздо больше, чем если бы ты, раскусив ее замыслы, разочаровал ее. Это во всяких отношениях так, от межличностных до межгосударственных: надо подыграть ей. А достоинство свое убережешь, если оценишь ее шутку: ведь на это она и рассчитывает.

      – Хорош совет: притворись счастливым, хотя внутри кошки скребут! Выходит, сын попа, ты учишь лицемерить. Недаром ты все читаешь отцовский требник: ударят по щеке, подставь другую, и тому подобная чепуха.

      – Напрасно ты так о занятиях отца, Трофим. Я ведь оговаривался, что это очень трудно. Но если ты действительно любишь е е, а не себя, у тебя это получится.

      – Значит, если я останусь, я поступлю скверно? А если поеду и унижусь – то благородно?

      – Да.

      – Ну хорошо. Допустим, что все это так. А вдруг она и в самом деле умерла?

      – А ты не бойся. Ты не примеряйся к этому. Ты не думай, что ты смертен.

      – А я что, бессмертен, что ли? – Баюнов провоцирующе ухмыльнулся.

      – Когда оплакивают покойника, это слезы не о нем, но за его счет, – продолжал Нефедов. – Эти слезы о себе. Ведь приезжающий на похороны живет, движется, его пугает неподвижность тела. Он не примирился с миром, не очистился, не согласился качествовать по-иному, но, несмотря на это, пытается отождествиться с покойником. И не может. Не может отождествиться так, чтобы не горевать обо всем, что растет, щебечет, дышит. Ему кажется, что это очень страшно – умирать. Но это не страшно, это легко, это только пресуществление. Тело физиологически разлагается, ибо его покинула душа, которая слагала его. Тот же, кто видит бездушное тело, думает, что в нем-то вся и суть. И он страшится своей незащищенности. И напрасно, ибо нет смерти как небытия. Легко ли тебе убеждаться в этом, тебе, который не признает никакого самосознания, кроме человеческого? Поезжай, ты обновишься.

      – Пустопорожняя болтовня! Ты дурак, Нефедов. Счастье в том, чтобы побеждать, а не в том, чтобы подставляться под СКАЧАТЬ