Алмаз розенкрейцера. Л. Г. Миланич

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ пельмени со сметаной и квас, а на десерт, был чай с пряниками и баранками. При том, борщ так понравился шотландским гостям, что мисс Алиса попросила князя научить её готовить сие кушанье.

      – Сколько языков ты знаешь, Вова? – спросил князя Макмиллан за чаем.

      – Кроме русского – пять – ответил Воротынский.

      – Неужели? Целых пять? Какие же, кроме английского и итальянского? – недоверчиво спросила Алиса.

      – Английский, французский, итальянский, немецкий и сербский – сказал князь, откинувшись на спинку стула – конечно же, итальянским я владею не в совершенстве, также, как и немецким, но говорить на обоих могу довольно свободно.

      – С ума сойти – удивился Джо – я кроме английского знаю только наше кельтское наречие и французский.

      – А скажите нам что-нибудь на немецком – попросила Алиса.

      – Охотно – сказал князь и выпрямился, положив на стол руку – Ich bin bereit, Ihre Neugier zu befriedigen, Frau Saraltend.*

      *Я охотно удовлетворю Ваше любопытство, госпожа Саралтенд.

      – Она Сатерленд, Владимир – поправил Макмиллан.

      – Шта сад? Она жели медаљу за то?* – не унимался Владимир Александрович, перейдя на сербский.

      *И что теперь? Она хочет за это медаль?

      Алиса, с каким-то непонятным скептицизмом или раздражением ухмыльнулась:

      – Браво! Браво, Ваша светлость! Вы настоящий полиглот!

      – Благодарю, мисс Сатерленд – кивнул головой Воротынский – если вы допили чай, господа, то можете идти отдыхать. Через пару часов пойдём смотреть мой сад, а завтра, со свежими силами, мы с тобой, Джо, займёмся делом.

      Гости встали из-за стола, поблагодарив хозяина за вкусный обед, после чего Аркашка сопроводил Макмиллана и Алису в их комнаты, князь поднялся в свой кабинет, а Мила ушла выбирать наряд к ужину.

      Глава 4

      Многие из родственников Владимира Александровича твердили ему о том, что он должен идти по стопам предков и связать свою жизнь с государственной службой. Светлейший князь слушал свою родню, но поступал по-своему. За три года службы в Александринском театре князь поставил множество спектаклей, среди которых преобладали постановки по пьесам Островского: «Бедная невеста», «Тяжёлые дни», «Василиса Мелентьева», «Бедность не порок», «Гроза», «В чужом пиру похмелье» и многие другие. Но всё чаще от Воротынского слышали фразы, звучавшие как рассуждения, но более всего похожие на завуалированные жалобы, например: «Меня терзает мысль, что театр – не совсем моё», «Слишком спокойная работа – режиссёр театра», «Эдак, братцы, сидя в зрительном зале, преждевременно серебром отливать начнёшь» и так далее. Всё явственней становилось намеренье Воротынского распрощаться с театром и посвятить себя иному занятию.

      * * * * * *

      – Доброе утро, господа! Как вам спалось? – спросил князь Воротынский, входя в столовую, где его уже ожидали Джо и Алиса.

      – Как в облаках, Володя. А какие душистые подушки… СКАЧАТЬ