– А как же чувства и любовь? В твою философию это как вписывается?
– Любовь? В наше время все продается, у всего есть цена, – хмыкнул Марк. – И когда говорят восторженное: "Я тебя люблю" – имеют в виду – " Мне с тобой удобно" или "Комфортно". Одни продаются за эмоции, другие из-за собственной необходимости чувствовать себя хоть кому-то нужными. Кто-то банально за деньги. Помнишь ту продавщицу? Еще пара купюр сверху – и она была бы готова обслужить меня во всех смыслах, прямо там же в подсобке.
Какими бы грубыми не казались мне слова Марка, все-таки он в чем-то был прав. И от этого становилось противно. Будто вся грязь этого лживого мира, разом прилипла ко мне. И теперь не отмыться.
– Грустно все это, – проговорил я вслух.
– Грустно становится, когда по-настоящему осознаешь свою никчемность, – вновь философски начал Марк. – Только со смертью приходит понимание, что ты – пустое место. Жена будет плакать недолго, вскоре сменит траурный платок на свадебную фату и будет кричать о вечной любви, только уже к другому, не к тебе. Дети быстро вырастут и забудут. Внуки и вовсе не вспомнят о твоем существовании. Родители будут горевать, но тоже относительно недолго, время проходит. Все приспосабливаются. А тебя уже нет. Вот это по-настоящему грустно.
– Так и есть, – подтвердил я, уже немного захмелев.
– Ну, чтобы не грустить, есть одно средство. – Марк задорно спрыгнул со стола и, ухватив меня за руку, потянул в сторону машины. – Идем.
– Я надеюсь, ты, напившись, не собираешься садится за руль? – попытался я вразумить своего нового знакомого.
– Не переживай, – заверил тот абсолютно трезвым голосом.
Нырнув в машину, он извлек оттуда прозрачный пакетик с белым порошком.
– Это что? – недоверчиво покосился я на Марка.
– Лекарство от грусти, – торжествующе сказал он. – Да ты не думай. Это не дурь. Обычное тибетское чудо, перемолотые травы для успокоения. Тьфу… Чуть было не сказал – для упокоения… Это поможет избавиться от дурных мыслей и расслабиться.
Избавиться от дурных мыслей. Как раз то, что мне нужно. Вот правда, выглядит порошок сомнительно.
– Это точно не дурь?
– Я тебя уверяю…
Марк ловко, одной рукой, раскрыл пакетик и принялся насыпать порошок прямо в бутылку с виски. Затем он проделал то же самое и с моей бутылкой, которую я покорно протянул ему.
Марк не походил на наркомана.
Порошок мгновенно растворялся в виски, едва касаясь жидкости. Если бы там все начало бурлить и пениться, я бы явно не стал пробовать тибетское чудо. Но реакция было привычной, будто растворялся сахар в горячем чае.
– Ну, чтоб не грустить.
Мы выпили. Вкус виски совсем не изменился. Но изменилось что-то вокруг. Меня начало странно покачивать, будто на палубе корабля. Я зашатался, онемевшая рука выронила бутылку на асфальт. СКАЧАТЬ