Вельможная панна. Т. 1. Даниил Лукич Мордовцев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ хозяйством, начиная с уборки монастырских помещений и кончая кухней.

      Музыка, танцы (это в монастыре-то!) и рисование преподавались с особенным усердием. В аббатстве имелся прекрасный театр и при нем костюмы, изящнее которых и пожелать нельзя было. Молье (Mole) и Лярив (Larive) преподавали воспитанницам декламацию и выразительное чтение, балами дирижировали Новерр, Филипп и Доберваль – первые танцоры парижской оперы. Все профессора не принадлежали к аббатству, кроме преподавательниц ботаники и естественной истории. Другие дамы надсматривали только над работами пансионерок и присутствовали при уроках.

      В дневнике, который наша маленькая героиня начала вести в 1773 году, десяти лет, и которому она дала громкое название «мемуаров», она так описывает свое вступление в монастырь:

      «Я вступила в аббатство о-Буа в четверг. Госпожа Жофрен, друг моего дяди, ввела меня тотчас в монастырскую приемную, или разговорную, госпожи аббатисы, красивую комнату, блиставшую белыми обоями с золотыми разводами. Госпожа Рошшуар (Rochechouart) пришла также в приемную, и мать Катр-Тан (Quatre-Temps) тоже, потому что она была главною наставницей первого класса».

      Далее с очаровательной наивностью Елена описывает, как о ней, в ее присутствии, говорили госпожи Рошшуар и Катр-Тан.

      – Какое милое личико! – говорила одна.

      – И прекрасная талия! – соглашалась другая.

      – А волосы – роскошь!

      «Я ничего не отвечала, – отмечает в своих «мемуарах» маленькая полька (хотя все понимала), – потому что в дороге я разучилась говорить по-французски, так как путешествие наше было слишком продолжительно: мы проехали, не знаю сколько городов, всегда с почтой, которая постоянно трубила в охотничий рог».

      Понятно, что хитрая девочка, понимая, что о ней говорили, стояла, потупив лукавые глазки, вся залитая румянцем.

      Потом девочку подвели к решетке, чтобы показать госпоже Жофрен. А затем повели в покои аббатисы, которая была в бело-голубом атласе, такая величественная, и сестра Криспор провела девочку переодеться в пансионное платьице.

      «Увидев, – говорит Елена, – что оно черное, я так сильно расплакалась, что жалко было на меня смотреть».

      И маленькая кокетка утешилась только тогда, когда ее украсили голубыми лентами, а затем угостили конфетами.

      – Каждый день ты будешь это кушать, – сказали ла-комке.

      Елену все ласкали. А большие дежурные пансионерки перешептывались:

      – Бедняжка не знает по-французски… Заставим ее говорить по-польски, чтобы услышать, что это за язык.

      Елена видела, что над ней посмеиваются, но не хотела говорить.

      – Она приехала из такой далекой страны, из Польши.

      – Ах, как смешно быть полькой!

      Одна из девиц, по фамилии Монморанси, посадила Елену к себе на колени и спросила:

      – Хочешь, чтобы я была твоей маленькой мамой?

      Девочка СКАЧАТЬ