Мутанты. Окаянные 90-е. Валерий Наливайченко

Чтение книги онлайн.

      В последнее время ходил Витёк, как камнем пришибленный. Сам не свой, темнее грозовой тучи. Не радовали его – ни воля вольная, ни самогонка цыганская…

      Часто, на весеннем солнышке в баках мусорных ковыряясь, корил он себя, ругал последними словами.

      «Вот кретин! Надо же было додуматься с похмелья: свистнуть у Сёмки стольник и, пока он спал, слинять как последняя крыса…»

      Сотка-то, и впрямь, заговоренной оказалась, уж как спрятал её Витёк – в ботинок под стельку, а подошёл к ларьку, разулся – нет ни хрена! Исчезла, сволочь!

      И сам Сёмка исчез, как ни торопился Витёк назад, надеясь успеть, надеясь, что не проснулся дружок ещё. Проснулся… И исчез… Ушёл Семён.

      Затаил, конечно, на него обиду и ушёл. А главное – бабки неразменные так при Сёмке и остались. Это и к гадалке не ходи…

      Витёк огорчённо вздыхал, отбрасывал скуренную почти до самых обветренных губ «примину», волок набитые пустыми бутылками и макулатурой сумки, сдавал всё это в приёмные пункты. На вырученные деньги набирал хлеба, самогонки, вечером надирался до чёртиков в новой, сооружённой им из кусков фанеры и упаковочного картона, хибаре. Утром, зелёный с перепоя, опохмелялся, чем было, что с вечера оставалось… и всё начиналось сначала…

      Через месяц, Витёк винить и ругать себя перестал. Надоело. Какого чёрта? Семён, сволочь, подождать, что ли, немного не мог? Нет, сорвался сразу, обиделся… Подумаешь, господин, какой… Пошутил он, Витёк, это и ежу понятно; просто проверить решил, правду Сёмка говорит или так, по пьяному делу болтает… Вот и взял стольник, хотел до ларька сбегать, заодно уж и Семёна опохмелкой обрадовать.

      И что в итоге? Этот скот умотал неизвестно куда, бросил кореша на произвол судьбы… Сёмка – при деньгах, а ты, Витёк – подыхай, значит… Гад ты Семён, гад ты ползучий!

      Витёк выпил стакан мутного самогона, обтёрся засаленным рукавом, занюхал разрезанной луковицей.

      – Найду я тебя, Сёмка! – угрюмо сказал он, швыряя щепки в маленький костерок, разведённый в роще, возле хибары-времянки. – Найду и башку сверну… Посмеёшься тогда, урод трепливый. Заживё-ё-м! – мотая давно не стриженой головой, передразнил он Семёна.

      – Ты-то, небось, живёшь припеваючи, а я? Бросил, козёл, избавился, как от нахлебника ненужного… Только хреновато получается: что ж ты раньше молчал, когда я тебя в свою компанию принял, научил всему, хлебом-водкой поделился? Ты же, Сёмка, как слепой щенок был, выбросили на улицу, а Витёк подобрал, накормил, в люди вывел… Как же… Витёк – он добрый… Приходи, пользуйся! Вот об этом ты почему-то не вспомнил, когда манатки свои сворачивал. Не будешь ты, стервец, жить спокойно, помяни моё слово… Найду я тебя, Сёмка, гадом буду, найду!

      Затаив глухое чувство мести, начал Витёк не только по ближайшим мусорникам побираться, но и по району бродить. Стал в лица прохожих осторожно, исподлобья, вглядываться.

      Постепенно СКАЧАТЬ