Закон парности. Нина Соротокина

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ подход. Во всяком случае, все, что нам Брадобрей сообщил, было его предсмертной исповедью. Но из всего, что я здесь рассказал, вам надо помнить только одно: шифровку в тайник положил Брадобрей. На всякий случай его словесный портрет: ему около сорока, лицом неприметен, голубоглаз. Но поминать его можно только в самом крайнем случае, если будет задан прямой вопрос. Вы меня поняли?

      – Что в этой шифровке? Какое ее содержание? – Мелитриса с трудом привыкала к плоскостопому шпионскому несообразному языку.

      – Вам этого знать не надо. Приказали, вы исполнили. И все! А любопытство большой грех, – возвысил он голос, видя, что Мелитриса пытается отстаивать свои права. – Так уж в нашей службе принято – не знать ничего лишнего, подальше от греха.

      Маленькая цифирная записка, аккуратно уложенная в полый каблучок правой сафьяновой туфельки, таила в себе ничего не значащую информацию о партикулярной верфи в Петербурге. По перехваченной у Брадобрея шифровке виден был круг его интересов.

      Лядащев предполагал, что в Берлине уже знают об аресте Брадобрея, но он не мог знать, что маленький барон Блюм, собиравший сведения о русском флоте, находился уже в Кенигсберге. Добывать и переправлять сведения о русских кораблях сейчас в Петербурге было некому, поэтому по предъявлении шифровки из каблучка Мелитриса была бы непременно разоблачена.

      – А пароль?

      – Пароль надо учить наизусть. Он странный. Это латынь. То есть обращаетесь по-немецки: «Доблестный рыцарь!»… Обращение также часть пароля. А дальше латынь. Я вам тут на бумажке написал. Когда выучите, сожгите бумажку на свечке. Или нет, еще забудете, лучше отдайте мне. Я сам сожгу.

      Ну вот и все. Инструкции наконец получены. Мелитриса ушла в свою комнату. Боже мой, как все это глупо! Видел бы папенька покойный, в какую неприятную историю вляпалась его любимая дочь. Да что – вляпалась, в капкан попала. Но почему? Чем она прогневила Господа? Наверное, грешной и запретной своей любовью… Может быть, другого мужчину любить и угодно Богу, а этого нет. Потому что он старше ее, он опекун, он должен быть как отец, а она голову потеряла. Потеряла и не хочет ее найти, чтобы водрузить на место. Мелитриса засмеялась сквозь вдруг набежавшие слезы. Не могу… Или не хочу? А может быть, это одно и то же? Молитва ее кончилась обычным вопросом и обычной мольбой: «Господи, можно мне его любить? Можно?.. Где ты, мой любимый? Господи, где он?»

      По дороге в Кенигсберг ей казалось, что, добравшись до места, она сразу поймет, что делать. Если гулять по центральной улице каждый вечер, то в течение недели, ну, двух, она непременно встретит князя Никиту. А на месте оказалось, что город огромен, окраины чисты и вполне пригодны для обитания приличного человека. Так где же его искать?

      Да и в этом ли дело? Она стоптала бы три пары башмаков железных, притупила три посоха кованых, чтоб найти своего Финиста, но ведь в Кенигсберге ее попросту не выпускают из гостиницы. Она опять СКАЧАТЬ