Эрнест Хемингуэй. Обратная сторона праздника. Первая полная биография. Мэри Дирборн

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ с военными, сенаторами и чемпионами по боксу и что он научился «различать кьянти, катобу, мальвазию, дешевое красное вино, кларет и некоторые другие вина с закрытыми глазами». Охваченный азартом, он заканчивал письмо: «Я могу послать мэра к черту и похлопать комиссара полиции по спине!»

      Пит Веллингтон отмечал, что Хемингуэй «завязывал дружеские отношения со всеми, с кем соприкасался». Эрнест подружился с Расселом Краусом, Клиффордом Найтом, Уилсоном Хиксом и Дэйлом Уилсоном. Все они стали знаменитыми профессионалами. Однако более всего на него повлиял человек по имени Лайонел Мойз – «невероятно поразительный» персонаж, по словам Эрнеста, прямо как из «Первой полосы». Пьяница, колоритный репортер и литобработчик, Мойз был ценнейшим и самым высокооплачиваемым журналистом «Стар». (Мойз увольнялся с любого места, если ему не предлагали самую высокую плату.) Его репортерское мастерство стало легендой. Однажды Эрнест рассказал, что Мойз мог держать в голове четыре статьи, одновременно звонить по телефону, чтобы получить материал для пятой, повесить трубку и изложить все пять сюжетов с огромной скоростью без запинки. Однако в других воспоминаниях о Мойзе Эрнест умалял его достоинства и говорил, что был знаком с ним поверхностно, и, конечно, совсем не восхищался им. Мойз, к примеру, похоже, никогда не работал один на один с Эрнестом над стилем – хотя он наверняка порезал многие статьи Хемингуэя. И они так и не стали друзьями, однако из грубоватых советов Мойза Эрнест извлек все, что мог. Мойз любил Твена, Конрада и Киплинга. Он говорил Эрнесту: «Ясное, объективное описание – единственно верная форма литературы». Он предостерегал от рассказчищеских трюков и какого-либо потока сознания – никаких таких штучек, без обиняков говорил он. Эрнест прислушивался к Мойзу по возможности, но чаще он был погружен в драму ежедневного репортерства. Можно сказать, что Мойз имел важное значение в становлении Эрнеста как писателя, будучи не только наставником, но и живой легендой, колоритным и блестящим чудаком – и Эрнест тоже мог стремиться к этому образу. Возможно, Мойз не был героем для Хемингуэя, зато он был образцом возмутительного поведения.

      Трудно отследить развитие Эрнеста по газете, невзирая на огромные усилия исследователей, поскольку почти ни одна из его заметок не была подписана. Если судить по тому, как много времени и тяжелого труда он вкладывал в свою работу, то можно сказать, что Эрнест шел семимильными шагами к вершинам многообещающей репортерской карьеры. Тот факт, что его приняли в газету в знак одолжения, и отсутствие реального опыта перестали иметь какое-либо значение для его работодателей после того, как он приступил к работе, в «Стар» умели ковать профессионалов из любителей. Эрнест с готовностью откликнулся, добившись успеха, и, по-видимому, был довольно скоро признан маститыми и очень талантливыми журналистами.

      В разгар всей этой деятельности Эрнест умудрялся регулярно писать семье и особенно Марселине. СКАЧАТЬ