Наталия Гончарова. Счастливый брак. Лариса Черкашина

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ долгие годы не мог забыть и ее милую кудрявую головку, и прелестные ножки…

      Я снова юн и твой…

      Я твой по-прежнему – тебя люблю я вновь

      И без надежд, и без желаний

      Как пламень жертвенный чиста моя любовь

      И нежность девственных мечтаний…

      Как было некогда, я вновь тебя люблю…

      Бесспорно, эти строчки из черновых автографов того же стихотворения к юной Натали не имеют никакого отношения.

      Прошли за днями дни – сокрылось много лет

      Где вы, бесценные созданья

      Иные далеко, иных уж в мире нет

      Со мной одни воспоминанья

      Но тогда и это признание не имеет прямого обращения к Марии Волконской. И так ли уж печалилось сердце поэта о той давней юношеской страсти?

      Но, пожалуй, самую оригинальную версию выдвинул Юрий Тынянов: пушкинская элегия посвящена почтенной Екатерине Карамзиной, вдове великого историка, любовь к которой поэт, оказывается, утаивал всю свою жизнь.

      Где вы, бесценные созданья

      Верное слово далось не сразу. Поэт подбирал ему замену: «любимые, знакомые»…

      Какой ареал поиска! Это куда обширнее знаменитого «дон-жуанского списка» поэта! Ведь к «бесценным и любимым», а тем более к «знакомым» Александра Сергеевича можно отнести всех особ женского рода, встречавшихся на его жизненном пути!

      …Душа моя

      Их образ тайный сохранила…

      Всем достанет места в волшебной стране воспоминаний – былые музы и соперницы мирно уживаются в ней: утонченная графиня Воронцова и малютка Оленина, умница Катенька Ушакова и покинувшая земную обитель экстравагантная Амалия Ризнич…

      Не прощание ли это с прежними богинями и с той из них, чье имя утаено, и чей образ все еще горит в сердце поэта? Но в нем, словно на пепелище былых страстей, уже властно пробивается новый росток. Всходит светлое имя – Натали. Да, все они, «бесценные созданья», были, но она одна есть.

      Все тихо – на Кавказ идет ночная мгла

      Восходят звезды надо мною

      Мне грустно и легко…

      Пушкин – самый строгий и беспощадный собственный цензор. Первоначальные наброски, эти вулканические выбросы чувств и эмоций, словно убираются им в глубины памяти. И прекрасные стихи, составившие честь бы любому поэту, так и останутся в черновых рукописях, доступных одним дотошным исследователям. Отныне бесценное право на жизнь даровано только восьми строфам. И в каждой – Ее незримый образ.

      Восемь оставленных строк. Но и они – всего лишь приближение к авторскому замыслу, последняя ступень к совершенству. Еще несколько штрихов мастера.

      На холмы Грузии ночная тень легла

      Шумит Арагва предо мною

      Мне грустно и легко, печаль моя светла,

      Печаль моя полна тобою…

      Тобой, одной тобой – мечтанья моего

      Ничто не СКАЧАТЬ