Израиль моими красивыми глазами. Юл Ханчас

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и шляпах, похожих на Марксов и Энгельсов. Они указывали на наручные часы и подгоняли, мол бог всё видит и не простит. Но бог всё видел и прощал. Пейсатых напоминателей было от силы пять – шесть, а продавцов и желающих добить сетки с продуктами до отказа, более тысячи. Законы рынка побеждали законы божьи. Часам к трём продавалось уже самое непродаваемое. Подгнившее под палящим солнцем, и имеющее не очень товарный вид. Улицы начинали мыть из шлангов, расхаживая в шортах и резиновых сапогах по рекам текущих помоев. Запах указывал, что пора домой.

      Именно тогда, под закат еврейской недели и подъезжали они. Свежеприехавшие евреи. На купленных без НДС, новеньких и вымытых вручную, автомобилях, семьи третьей волны эмиграции парковались ближе к рынку. После распродаж всего по шекелю, оставалось то, что уже продать было невозможно. Это складывали в пластиковые контейнеры и выставляли на выброс. Там то и были весь цимес и халява в одном флаконе.

      Семьи шли в рассыпную. Охотились по своим правилам. Первыми запускали пенсионеров. Они по старинке собирали в авоськи полугнилые овощи и фрукты. Там конкуренции не было. Картошка с помидорами ждали своей участи. Либо догнить в помойках уборочных машин, либо стать салатом на не кошерном столе. Пенсионеры СССРской закалки не перебирая, спасали все продукты, уступая вежливо друг другу. Вторыми запускали детей. Ребятишки играючи подбирали сладости, и если повезёт, соки. Сами же родители, с большими баулами шли на крупного зверя.

      Завсегдатаем такой охоты был мой знакомый и сосед по Бней-Браку, высокий, толстый, но шустрый Эдик. До тридцати пяти лет он успел растолстеть, облысеть и добиться задранной вверх жирной губой умного выражения на лице. Сдвигая брови домиком, Эдик являл собой заранее всезнающего и пожившего таки жизнь, мудреца. Но, работая как и многие другие в то время, на мойке машин, такое лицо Эдик применял только на рынке, чтобы совершить правильный выбор и было что кушать семье на вечер в пятницу. Двумя жирными руками в четыре золотых перстнях, размером с напёрсток, Эдик разбирал лотки с куриными крылышками. Три золотые якорные цепи на жирной шее, магендавидами прилипали к потной груди, мешая работать. Но Эдик был увлечён. После голодного Ростова, бесплатно набирать оставленные на выброс мясо и рыбу Эдику нравилось. Он был в своей тарелке. Он был дома. Куриные головы и ножки шли на холодец. Рыбьи потрошка и обрезки на уху и кошечкам. Крылышек ждал мангал.

      Семьи встречались у машин. Хвастались уловом. Грузили полный багаж добычи, и разъезжались по новеньким квартирам с новыми телевизорами и новой мебелью. В новой кухне в новую посуду раскладывалась не новая пища и все были счастливы. Шабат отмечали дружно и весело. Гостей встречали чем бог послал. А бог в конце пятницы был щедр и посылал всегда. Особенно ценились индюшачьи крылышки, но это уже совсем другая история.

      Билет в одну сторону

      1992 год. 25 февраля. Из бывшего СКАЧАТЬ