Учитель истории. Канта Хамзатович Ибрагимов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      – Да, как-то неудобно, – сел Малхаз за стол, бережно взял кувшин, как великую ценность погладил. – Все-таки подарок, – повторил он, и чуть погодя. – А зарплаты и в этом месяце не будет?

      – Нет зарплаты, нет, – злясь, выдавила Бозаева, – им не до нас, – ткнула она пальцем в потолок. – Голодранцы… ни образования, ни культуры… Откуда они взялись?!

      От гнева директорша вспыхнула, и пока она приходила в себя, Шамсадов, все так же виновато улыбаясь, тихо вымолвил:

      – Пата, дайте еще раз в долг.

      – Что?!

      – Я в министерство. Может, что выбью для нас.

      – Какое министерство?! Что, оглох? Эстери замуж вышла… Отец выдал; за этого «нахала», проходимца… теперь он на огромном «Мерседесе» ездит… Такую девушку загубили! Ну да ладно, благослови ее Бог. Лишь бы в сытости и в покое была…

      – Да-да, благослови ее Бог, – ритуально пробурчал Малхаз.

      – А ты себе ровню ищи, – постановила директор, потом опомнилась. – Я имею в виду социальный статус… Из деревни бери, нашенскую, а то стареешь ведь.

      – Да-да, – улыбаясь, соглашался учитель истории, прижимая кувшин к груди, побрел к выходу.

      – Так дать тебе денег? – уже в коридор крикнула Бозаева. Никто не ответил.

      Будто бы мир перевернулся и жизнь кончилась, казалось Малхазу несколько дней; потом он слегка ожил, но пребывал в глубокой прострации и рассеянности. И только через пару недель, как-то блаженно всем улыбаясь, он вышел на работу. В школе было мучительно: ему казалось, что Эстери все еще сидит за последней партой и своими красивыми темно-голубыми глазами наблюдает за ним. Ему хотелось видеть ее, и он в какой-то надежде снова поехал в город. Уже наступала зима, дни стали короткими, в обратный путь рассчитывать на транспорт в горную даль было бессмысленно. Снова проситься на ночлег к Дзакаеву не хотелось, хотелось побыть одному, хотелось бродить по городу, где живет его любовь, думать о ней, мечтать.

      Это прогулка по Грозному стала поистине романтичной. Столица свободной Чечни погружена во мрак, света нет, фары редких машин, как языки дракона, выползали из-за поворота мракобесия и не разжижали мрак, а наоборот, вызывали еще большее чувство подавленности, падения и умопомешательства. То там то здесь стреляли; тень отделилась от дома, просила покурить, обозвала козлом.

      Как историк Шамсадов представлял, что аналогично протекала революция 1917 года. И где-то в глубине души он даже был рад, что мрак в его душе и мрак общественного переворота бьются с одинаковой амплитудой затухания. Ему даже показалось, что он попал в свою стихию; и поймав себя на том, что под воздействием среды думает не об Эстери, а о философских категориях и диалектике развития, ему стало впервые радостней и свободней, и это чувство высвобождения все возрастало и возбуждало его, пока удар по голове не навел СКАЧАТЬ