Дневник влюбленной во всех десятиклассницы. 1996—1997. София Гарипова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и черные брюки… А он словно не за одежду боялся и переживал: «Мескен Пеструшка!» (Бедная Пеструшка!) – сказал с сожалением Булат, поднимая со штанины кусок курятины и кладя его в рот…

      «Это была любимая курица Булата» – пояснила Асия. Мне снова стало так жалко и Булата, и курицу, которую привезли его родители из деревни. Чуть сама не расплакалась. Потому что чувствовала… нечто такое… словно полюбила его?

      – Гафу ит, зинхар, (Пожалуйста, прости…) – попросила я прощения и села у его ног, стряхивала с его рубашки лапшу, пока Асия терла ему брюки салфеткой. А он успокаивал, мол, ладно, девчат, хватит! Мне все равно все это придется снять… Фанавиль-абый, можно одолжить вашу футболку?

      Когда Булат переодевался в футболку, нельзя было не заметить со спины, какой он стал мускулистый, этот деревенский парень… Асия поймала мой взгляд, заговорщицки толкнула меня локтем. Было уже 21:00. Мне было пора уходить.

      – Спасибо. Простите. Мне надо домой. Булат, ты должен знать, мы это сделали не специально, – сказала за нас с Асией.

      – Не волнуйся. Я знаю, ты хорошая, – сказал он глядя мне в глаза прямым, честным взглядом медово-золотых глаз.

      Никто из мальчишек раньше не смотрел мне прямо в глаза, это был первый случай…

      Впервые шла от Асии и плакала. Не могу сказать – отчего тогда плакала. Кто моя первая любовь? Может, это Булат… Не знаю. Нет, разве это любовь? Это любовь-сострадание, любовь-жалость. Мальчишка, которого мы постоянно мучаем ни за что, ни про что… Какие мы глупые! А он уже и не мальчишка, а такой парень большой… И он знает, что я хорошая.

      Обещала рассказать отчего мы поссорились, на это пять причин.

      В начале августа мы с Асией ездили к ней в деревню под Челнами на пару дней. Как раз был День Рождения Булата. Я не знала. Асия совсем меня не предупредила. Но фотографию ему привезла. Другого подарка у меня не было. Было такое чувство, что моему скромному подарку на 17-летие он был рад больше, чем всем остальным, на радостях даже обнял меня. В татарской деревне это очень неприличный жест. Это раз. В деревне сразу стали на меня смотреть по-другому – и Таслима-апа, и его отец, Рустам-абый… Остальными подарками была одежда.

      Булат подрос и еще более возмужал, не став, однако, менее милым. Волосы стали менее рыжими и более темными, цвета медного ореха с рыжеватым отливом. Это Асия настаивает, что она не рыжая, а «медный орех» – стало быть, Булат тоже не рыжий. Не рыжий, да бесстыжий.

      Подсадил меня на серую кобылу Наташку. Мою бабушку с маминой стороны зовут Наталья. Возмутилась, отчего у лошади женское имя, а Булат сказал, что в их татарской деревне нет ни одной Наташи, а имя красивое – поэтому. Он подсадил меня на кобылу. Наташа все стояла и рвала траву, никуда с места двигаться не собиралась. Булат похлопал легонько Наташку по крупу, а заодно и меня по ноге. По ноге. Случайно? Не думаю. Это два. СКАЧАТЬ