Соленое детство в зоне. Том 1. Детство в ГУЛАГе. Николай Владимирович Углов
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Соленое детство в зоне. Том 1. Детство в ГУЛАГе - Николай Владимирович Углов страница 11

СКАЧАТЬ детей. Ты был самый старший —

      Милый мой Андрей!»

      Красноармейцы переставали улыбаться, молчали, курили махорку, повторяли:

      – Да, Коля, ты, оказывается – талант! Будешь артистом! А вот новая песня только-что вышла, по радио поют часто – не знаешь?

      – Про Корбино? Только что выучил, – отвечаю.

      – Давай!

      — Может в Корбино, может в Рязани, не ложилися девушки спать.

      Много варежек связано было,

      для того, чтоб на фронт их послать. Вышивали их ниткой цветною, быстро спорился девичий труд.

      И сидели ночною порою, и гадали, кому попадут.

      Может лётчику, может танкисту. У отчизны есть много сынов.

      Иль чумазому парню — шофёру, иль кому из отважных бойцов. Получил командир батальона эти варежки-пуховики. Осыпает их иней, морозы,

      но любовь не отходит от них.

      Скоро-скоро одержим победу! Поезд тронется в светлую даль. И тогда непременно заеду —

      может в Корбино, может в Рязань!

      Раненые прямо-таки светились, улыбались, а некоторые украдкой вытирали слезу.

      – А что-нибудь ещё знаешь? Может весёлое?

      Я охотно соглашался и под перемигивания, шутки, начинал быстро:

      — Шла машина из Тамбова—

      под горой котёнок спал. (Два раза; второй раз – с распевом) Машинист кричит котёнку:

      «Эй, котёнок, берегись!» А котёнок отвечает:

      «Объезжай — я спать хочу!». Машинист поехал прямо — отдавил котёнку хвост.

      А котёнок рассердился — опрокинул паровоз.

      Бойцы смеялись, трепали меня по волосам, а я был несказанно горд.

      С работы я возвращался вместе с матерью, без умолку рассказывал ей о своих новых знакомых, нёс Шурке подарки, игрушки. Он ни за что не соглашался ходить вместе со мной в госпиталь, но охотно поддерживал меня в новой затее.

      Теперь мы с Шуркой играли только в раненых. Смастерили себе костыли и целыми днями прыгали на одной ноге или забинтовывали один глаз, ухо, рот, грудь, руку-ногу и т. д., придумывая себе ранения в самых неожиданных местах.

      В госпитале у меня появились настоящие друзья, к которым я шёл в первую очередь. Один из них – лётчик, мастерил для меня из бумаги, картона, косточек из компота, сырого картофеля, бинтов и ниток невиданные игрушки, зверей, птиц.

      И теперь я хочу сказать, может быть, самое главное, что даже сейчас тоже бередит мне душу, но по другому поводу.

      Как же нам не везёт с властью! С её подлостью, обманами, враньём! Сейчас это существует – а раньше ещё хуже было!

      Речь идёт о следующем. Я уже упоминал, что в городе перед фашистской оккупацией наши безжалостно оставили в госпиталях на растерзание немцам более двух тысяч тяжелораненых красноармейцев. Официальная советская пропаганда СКАЧАТЬ