Записки институтки. Честный рассказ о самой себе. Лидия Чарская

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ знавшая Петербург очень сносно, поясняла нам, по какой улице мы проходили.

      Великолепные магазины, красивые постройки и пестрая, нарядная толпа приковывали мой взор, и я молча шла рядом с Ниной, лишь изредка делясь с нею моими впечатлениями.

      На обратном пути мы зашли в кондитерскую за пирожными. Там все удивленно и сочувственно смотрели на нас.

      Оживленные и порозовевшие от мороза, мы вошли снова под тяжелые своды нашего институтского здания.

      В семь часов вечера нас повели в зал, двери которого целый день были таинственно закрыты.

      В это время из залы донеслись звуки рояля, двери бесшумно распахнулись, и мы ахнули… Посреди залы, вся сияя бесчисленными огнями свечей и дорогими, блестящими украшениями, стояла большая, доходящая до потолка елка. Золоченые цветы и звезды на самой вершине ее горели и переливались не хуже свечей. На темном бархатном фоне зелени красиво выделялись повешенные бонбоньерки, мандарины, яблоки и цветы, сработанные старшими. Под елкой лежали груды ваты, изображающей снежный сугроб.

      Мне пришло в голову невольное сравнение этой нарядной красавицы елки с тем маленьким деревцом, едва прикрытым дешевыми лакомствами, с той деревенскою рождественскою елочкою, которою мама баловала нас с братом. Милая, на все способная мама сама клеила и раскрашивала незатейливые картонажи, золотила орехи и шила мешочки для орехов и леденцов. И все это с величайшей осторожностью, тайком, чтобы никто не догадывался о сюрпризе. Та елка, скромная, деревенская, которую делала нам мама, была мне в десять раз приятнее и дороже…

      Я невольно вздохнула.

      Как раз в это время к нам подошла Maman, сияя своей неизменной, довольной улыбкой. Она была окружена учителями и их семействами, пришедшими, по ее приглашению, взглянуть на институтскую елку и дать повеселиться своим детям.

      – Вас ожидает сюрприз, – произнесла Maman, обращаясь к нам и другим младшим классам, живо заинтересовавшимся этой вестью.

      – Какой? – повернулась я было в сторону Нины и смолкла; княжны подле меня не было.

      – Ты не знаешь, где Нина? – тревожно обратилась я к Кире, стоявшей подле меня.

      – Она только что говорила с инспектрисой и куда-то побежала, – ответила мне та, не отрывая глаз от елки.

      В ожидании моего друга я подошла вместе с другими нашими к маленьким детям наших преподавателей.

      Особенно понравился мне пятилетний сын француза Ротье, Жан, прелестный голубоглазый ребенок с длинными локонами и недетской развязностью.

      – Ты любишь институток? – спросила его Кира.

      Он вскинул глаза на говорившую и пресерьезно ответил, дожевывая яблоко, по-французски:

      – Институтки ужасные лентяйки; когда я вырасту и буду учить, как папа, я им всем наставлю единиц.

      Мы громко расхохотались.

      Трогательно прелестна была парочка близнецов – детей русского учителя. Они, мальчик и девочка по восьмому году, СКАЧАТЬ