Литературный оверлок. Выпуск №4 / 2017. Иван Евсеенко (мл)

Чтение книги онлайн.

      – Трудно сказать: я начинал и бросал не один раз. Молодость, глупость. И начинал как все, со стихов… Толкование я тогда презирал.

      – Удивительно слышать такое от одного из величайших муфтиев нашей эпохи.

      Журналист отчего-то записал в блокноте: «Абдуллах ничего не имеет против комплиментов».

      – В восемнадцать вернулся к этому занятию. Поначалу я писал мало, затем все больше и больше. К двадцати трем годам я нашел оптимальный ритм, в котором и работал далее тридцать шесть лет.

      – Что Вы подразумеваете под «оптимальным ритмом»?

      – Это стало моим единственным занятием. С перерывами на еду, курение и сон я только писал и ничего больше.

      – Неужели Вы не выходили из дома?

      – Только когда это было необходимо.

      – Никто, в сущности, до сих пор не знает, что Вы делали во время войны.

      – Я тоже.

      – И Вы хотите, чтобы я Вам поверил?

      – Это правда. С двадцати трех лет до пятидесяти девяти все мои дни были похожи один на другой. Эти тридцать шесть лет запомнились мне как один длинный день, время для меня практически остановилось: я вставал и садился писать, закончив писать, ложился.

      – А почему Вы бросили писать?

      – В день, когда мне исполнилось пятьдесят девять, я понял: все.

      – Как Вы это поняли?

      – Не знаю. Что-то произошло. Я оставил неоконченную повесть. Это прекрасно.

      – То есть тридцать шесть лет – ни дня без строчки, и вдруг как отрезали в одночасье?

      – Именно.

      – Что же Вы делали следующие двадцать четыре года?

      – Да почти ничего. Перечитывал классику. Ах да, чуть не забыл, я купил телевизор.

      – Поразительно! Значит, двадцать четыре года Вы только ели и смотрели телевизор?

      – Нет, еще курил и спал. И читал немного.

      – Однако все эти годы Ваше имя оставалось на слуху.

      – Это целиком и полностью заслуга моего секретаря. Это он опорожняет мой стол, встречается с издателями, творит легенду и главное – служит рупором светилам медицины в надежде посадить меня на диету.

      – Напрасный труд.

      – К счастью. Было бы слишком глупо подвергать себя лишениям и умереть от рака, причина которого отнюдь не в питании.

      – В чем же его причина?

      – Это пока загадка, но не в питании точно. Эльзевиверплац (толстяк выговаривал эту фамилию со смаком) считает, что это некий генетический сбой, запрограммированный в организме еще до рождения.

      – Не возражаете, если мы поговорим теперь о Вашем творчестве?

      – Вам так этого хочется? Ну давайте.

      – Вы не любите о нем говорить, верно?

      – От Вас ничего не утаишь.

      – Такая скромность присуща всем великим, когда речь заходит СКАЧАТЬ