о тех вещах, что в этом искусстве показаны мне были благороднейшим мастером Maestro Guido Antonio di Luca Bolognese, из школы которого, можно точно сказать, больше воинов вышло чем из Троянского коня и не хватит духу рассказать, что творили, но и о таких, которые от всякого другого при случае появлялись, и плохо мною еще отысканы, и о тех, вернейшим опытом которые многократно проверены, чем и подтвердили свою истинность. Такой опыт, я скажу, не может появиться через малое количество лет, и насколько больше упражнений требуется, чем кому либо другому, настолько он более других опасен, и между сильнейшими выясняются наиболее серьезные вопросы. И хотя во время продвижения к концу этого дела по вышеописанным причинам на меня свалилось множество бесконечных трудностей, однако сейчас я нашел решение одной из них; поэтому желаю посвятить его некоему почти земному божеству, что бы под его покровительством, будучи уверенным (в защите), как говорят, от завистливых укусов, отдать в руки людей. И когда время придет, для меня не будет загадкой (– кому), т.к. я слишком старательно выбирал из многих, что достаточно меня привело в сомнения и этот (мой выбор) кажется многим из тех, что были в курсе дела, почти пределом нравственности, потому что я скорее мог бы отдать его кому-либо другому за деньги чем Вам Благородный и Великолепный синьор граф Guido, кто не только из светлейшей фамилии Rangone, производительницы стольких знаменитых храбрых людей и итальянского оружия, но и из тех, что всей Европе и всему христианскому рыцарству являются настоящим сиянием и такую яркость и у более доблестного полководца или более благоразумного рыцаря за долгое время глаза мои еще не видели. Исходя из этого я принимаю вернейший довод и таким образом должна появиться надежда, с тех пор как с учением вышеупомянутого M. Guido Antonio это изящное искусство постигали, и в чьем преподавании вы имеете величайшую необходимость для вашего достоинства упражняясь и с вашим величием восходящим к звездам, что если я во многом не заблуждаюсь, то Вам не должно быть неприятно, что я приравниваю себя к такой чести, главнейшим доказательством которой является эта книжечка, которую смиренно прошу принять, и по многим причинам Ваша милость ее любезно получаете, и читая, тем самым покажете, что не презираете меня, а память о Вашем знатном имени и славе приводит в Ваше ближайшее окружение разных людей, ищущих благосклонности, и дав им почитать, пригласите их для поддержки, потому Вы действительно тот, кто из многих различных персон больше чем кто-либо другой любимы и уважаемы и прежде чем кого либо другого Вас услышат охотно и сверх того запомнят.
Живите счастливо. От Маэстро Акилле, творца этого произведения – Вашей рыцарской доблести, о которой, вместе со щедростью души, храню память так много времени.
