Чушь собачья, или Мир на поводке. Юстас Шпиц

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ любящего и понимающего сына. Потому некоторые выходки моего отца могли простить только самые близкие.

      С мамой он разошелся достаточно быстро, еще до моего рождения. Ну, такое часто бывает у кобелей. Меня-то он взял к себе потому, что я случайно стал говорить. Моя мама этим талантом не отличалась.

      Ну так вот. Папа же у меня был контрабандист. Кроме одежды он еще возил мыло, розовых крабов, красных крабов, русский дух, красную ртуть и любой мифический предмет, который у него можно было заказать и который бы он обязательно привез. Ведь любой говорящий пёс – он волшебник. А любой волшебник всегда слегка не в себе.

      – Смотри на мое новое кимоно, Юсти!

      Он даже бороду себе сделал, как у японца. А вместо вакидзаси[1] взял кухонный нож.

      Когда папа в прыжке попытался разрезать грейпфрут, я понял, что отец на твердой суше становится немного сумасшедшим.

      Конечно! Ты привык, что тебя качает на море, обед просится наружу, и чтобы его удержать – нужно собрать все силы и сконцентрироваться. В море нету времени на глупости.

      А на суше наружу просятся странности характера. А странности характера очень часто оказываются невоплощенными детскими мечтами: мой отец хотел быть рыцарем. А рыцарем для него был любой, у кого есть честь и меч.

      Это я сейчас понимаю. А когда он прыгал по квартире за летающими грейпфрутами, я громко смеялся и вслух рассуждал – а не усыновили ли меня и могу ли я называть своим отцом нечто волосатое, прыгающее по квартире в кимоно и выкрикивающее японские неологизмы?

      – Херсдва-дзай! Кия! – и еще один грейпфрут разделен на две половинки.

      Понятно, как мой отец терпел Дикого Пса. Они оба были ненормальными. Но Дикий Пёс если и был мастером дебильных выходок, он их продумывал и всегда контролировал ситуацию. Мой же отец был просто Мастер. Пьяный Мастер, Мастер Домашнего Маскарада.

      Но большую часть времени, как ни странно, он был спокойный, пока в очередной раз не надевал кимоно и не давал себе волю. С возрастом копится много эмоций, и лучше всего выплескивать их на грейпфруты, которые сочно разлетаются от ударов вакидзаси. Это была наша игра – я их подкидывал, папа рубил. И каждый раз придумывал новый псевдояпонский неологизм.

      Однажды он решил, что настоящий самурай должен быть гладковыбрит. И летом отец побрился. То есть полностью. Ощипанный Герман Юстас Шпиц. Он забыл, зачем решился на это. Оправдывался в итоге тем, что ему бы не помешал загар. Это моя любимая фотография, кстати, где он в кимоно и весь такой загорелый. Он тогда только усы себе оставил. Он же самурай.

      Я смотрел на эту фотографию и грустил оттого, что до сих пор не знаю, куда пропал мой отец. До сих пор не знаю.

      И когда он вернется, я уверен, мне будет казаться, будто он и не пропадал.

      Когда он вернется.

      Дикий Пёс

      Прага – это город не только детства, но и хмурых славянских лиц, которые мечтают не о свежей булке с маком и крутых бедрах, а о постоянстве и западном прожекторе. Чехи получили СКАЧАТЬ