Чалдонская тетрадь. Стихотворения и поэмы. Анатолий Вершинский
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Чалдонская тетрадь. Стихотворения и поэмы - Анатолий Вершинский страница 4

СКАЧАТЬ ссыльных с той баржи.

      В могиле братской с палачами

      своих отцов и матерей

      глядят нездешними очами

      на явь, не ставшую добрей…

      За все не благостные лица,

      за каждый злой и грубый штрих

      не след художнику стыдиться —

      пусть мир стыдится, видя их.

      Красноярск – Овсянка – Москва

      Июнь – сентябрь 2004

      Каллас

      Этим светом прагматичным

      от Америки до Рима

      леди с профилем античным

      как никто боготворима.

      Ей толпа рукоплескала

      в «Ковен-Гарден» и «Ла Скала» —

      первых операх Европы,

      зарывающей окопы.

      С той поры послевоенной

      до немирного сегодня

      этот голос во Вселенной —

      будто мост над преисподней.

      И пускай колеблет стены

      площадная истерия,

      исцеляет дух смятенный

      дива дивная Мария.

      15 октября – 6 декабря 2004

      II. На языке любви и боли

      Северо-восток

      Нине

      Эта радость безотчётна,

      будто вера в чудеса…

      Если радуга бесплотна,

      что же делит небеса?

      Сверху – темень грозовая,

      снизу – ясный полукруг.

      Что за обруч, остывая,

      в небо выкатился вдруг?

      Кто кузнец надежды зыбкой

      не на счастье – на покой? —

      с тихой любящей улыбкой,

      с доброй книгой под рукой.

      Как намёк на лучший жребий,

      за которым вместе шли,

      засиял высо́ко в небе

      семицветный нимб земли.

      Январь 2005

      Этюд в четыре руки

      Этот мир, где так мало тепла,

      даже с милым не кажется раем.

      Но, сливая в объятьях тела,

      мы от холода души спасаем.

      Что за музыка в доме у нас?

      Будто снова мы робки и юны

      и, танцуя в предутренний час,

      задеваем небесные струны…

      Февраль – март 2005

      Недосуг

      Умер дедушка-чалдон.

      И жалел я запоздало,

      что узнать успел так мало

      из того, что помнил он.

      Бабушку Господь прибрал.

      Забелел у изголовья

      уроженки Поднепровья

      мрамор – дар саянских скал.

      И опять сердился я

      на себя, на мир, на Бога,

      что успел узнать немного

      из её житья-бытья.

      Скучный нрав достался мне.

      Но пенять на то не смею

      ни Днепру, ни Енисею.

      Сам бирюк: не льну к родне.

      В каждом городе свечу

      в расписных церквах российских

      ставлю за здоровье близких,

      а приеду – и молчу.

      Вот и мамин пробил час.

      На её СКАЧАТЬ