Доброволец. Записки русского пехотинца. Михаил «Норман»

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ на которую можно посмотреть из соседнего окна, а напротив – обсаженная деревьями и кустарником железнодорожная насыпь. Она же – условная линия фронта. «Железка» идет к Дебальцево, а сразу за ней начинается нейтральная полоса, перечеркнутая шоссе. Километрах в полутора-двух лесной массив. Там уже враги. А где-то за лесом опорный пункт противника – занятое ВСУ село Чернухино. Обзор с этого края не самый лучший: метров на триста влево и на сотню прямо. Дальше, за ЖД трудно что-то разобрать сквозь ветки деревьев, да и темно. Этот край обороны нашего гарнизона считается почти безопасным: левее и чуть впереди, уже за «железкой» стоят казаки, контролирующие ЖД переезд и бывшую автозаправочную станцию. Они там окопались давно и в серьез, надежно перекрывая огнем ближнее предполье. Поэтому у меня нет прибора ночного видения – он нужнее в другом месте, на правом фланге, где стоит так называемый «Дом Павлова», – вот в этом месте бывает горячо.

      Подношу рацию ко рту и нажимаю на кнопку передачи:

      – Я пост четыре. Заступил на дежурство. Прием.

      – Пост четыре, я пост один, принял.

      Это дежурный по «погребку» – оружейке, он же пост один. Хорошо ему сейчас: сидит под землей, при свете и в тепле, пьет чай и слушает рацию. Рядом в ожидании выхода треплется о чем-то патрульная группа. Если на фронте бывает идиллия, то вот она.

      Украдкой бросаю взгляд на часы: 10 минут второго. Меня сменят в 4 утра. Маловато нас здесь, поэтому смена занимает три часа вместо уставных двух. Ничего, в первые дни было куда хуже.

      Локти на холодном подоконнике, глаза глядят, глядят, глядят в промозглую ночную тьму, слух ловит малейшие оттенки звуков. Где-то грохочет, видно, бьет тяжелая арта. Звуки разрывов смешиваются с ревом орудийных стволов. Потом откуда-то, кажется, слева и гораздо ближе доносится с полдюжины сдвоенных гулких хлопков. Минометы. Вдруг, где-то впереди, возникает яркая вспышка. Разрыв высвечивает край далекого леса. Во что это наши ударили? Вопрос, как всегда, не имеет ответа. А вот еще вопрос: почему на этой войне артиллерийские бои вечно разыгрываются ночью? Днем, обычно, стоит тишина, но уже часов с семи вечера «бабахи» слышатся все чаще. Словно артиллеристы кого-то стесняются.

      Под окном звук шагов. Вдоль забора удаляются две фигуры: ночной патруль отправился на обход. Я хорошо знаю их путь: от калитки рядом с административным зданием по дорожке вдоль траченной осколками стены, вдоль «железки» где кустарник примыкает к забору. Оттуда в любой момент может вылететь граната… Потом справа возникнет темный силуэт «Дома Павлова» и станет чуть полегче: все же там круглосуточно дежурит наш дозор. Дальше длинный переход, метров пятьсот мимо угольного террикона и вновь поворот. Можно перевести дух: дальше за забором видны дома деревни Комиссаровка, а это уже тыл. Но расслабляться все равно не стоит. Тыловая часть промзоны – сплошь брошенные или недостроенные цеха, где можно хоть батальон скрытно разместить. Патруль высматривает свежие следы на снегу, продвигается вперед, докладывая о перемещении: «Я патруль, точку 3 прошел… СКАЧАТЬ