Неоконченный пасьянс. Серия «Невыдуманные истории на ночь». Алексей и Ольга Ракитины

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ полковника, только начинал свою карьеру в Корпусе жандармов и никаких оснований кичиться своей службой не имел. Был он куда моложе Иванова, но молодости и неопытности своей не стеснялся, с простоватым на вид Ивановым не чинился и не важничал.

      – Я, видите ли, решил ввечеру немного поработать, карандашики очинить. – сказал ротмистр, отодвигая в сторону ножичек и лист с горкою стружки.

      – Хорошее дело, Андрей Павлович, – согласился Иванов. – Не всё же в оловянных солдатиков играть, правда? надоть и карандаши поточить.

      Между полицейскими и жандармами традиционно существовали холодные, если не сказать натянутые отношения. Хотя обе структуры входили в состав Министерства внутренних дел, жандармерия внутри него была обособлена в виде Корпуса жандармов, подчинённого напрямую министру, который традиционно носил звание шефа Корпуса. Поскольку офицеры Корпуса набирались из числа молодых выпускников военных училищ, полицейские почитали жандармов военнослужащими, именовали их «сапогами», и посмеивались над строевой и стрелковой подготовкой жандармских команд, полностью заимствованной из армии. Жандармы в свою очередь считали полицию «штатской организацией», называли за глаза её сотрудников «штафирками» и «шпаками в кителях», и относились к ним как к сплошь лентяям и выпивохам. Ведомственную ревность особо питало то обстоятельство, что политический сыск в Империи, а также контрразведка были отнесены к ведению Корпуса жандармов; данное обстоятельство свидетельствовало о Монаршем доверии этой организации и чрезвычайно уязвляло самолюбие полицейских всех рангов.

      – Ну уж нет, по оловянным солдатикам у нас есть другие мастера, я всё больше по каруселям.– Давыдов искоса посмотрел на ощетинившуюся карандашницу; торчавшие вверх наточенные грифеля напоминали то ли пики, то ли частокол.– Ну-с, и что же привело Вас к нам на сей раз, господин сыскной агент?

      – Надо выяснить, не выезжала ли сегодня в первой половине дня в направлении Боровичей Новгородской губернии некая Александра Васильевна Мелешевич, она же Барклай. Вдова статского советника, дама сорока шести лет. Вот её фотографическая карточка.

      Агафон протянул ротмистру портрет в деревянной рамочке, снятый со стены в кабинете Александры Васильевны. Портрету этому было около десяти лет, и на нём Александра Васильевна выглядела молодой привлекательной дамой с маленьким букетиком незабудок в пышных волосах. Большие глаза с поволокой, красиво очерченные губы, изящные ухоженные руки придавали ей вид уверенной в себе светской дамы. Вероятно, ей и самой нравился этот портрет, раз она поместила его на стене в собственном кабинете. Ротмистр вгляделся в фотографию, пытаясь по облику определить, что за личность перед ним, чем бы она могла дышать, и почему этой миловидной дамой заинтересовалась Сыскная полиция.

      Между тем Иванов, опережая СКАЧАТЬ