«У Жанетт через час», – было написано там, и понять это, кроме меня, могли только два человека.
– Далеко это?
– Часовня Святой Матери на набережной, – пояснила я. – Но мне придется переодеться.
– А мне?
– Тебя я проведу, но лучше бы в личине какого-нибудь старичка или старушки.
– Тогда пойдем из дома Кэрдона, оттуда всего сотня шагов, – решил Танрод и нехотя отодвинул меня от себя: – Иди переодевайся.
И когда я уже поднималась по лестнице, вдруг тихо и напряженно спросил:
– Вели, а до Саркана я тебе нравился?
На несколько мгновений мир вокруг замер и сузился до разделявших нас нескольких шагов. Вспыхнула возмущением воспитанная монахинями леди Вельена, точно знавшая, как неприлично целомудренным девушкам признаваться в симпатии мужчинам, пока те не станут законными мужьями. И замерла в тревоге шпионка Эвелина Бенро, выслушавшая сотни историй о том, как в одночасье от недопонимания, недоговоренности и простой девичьей стеснительности рушились замки светлой любви и мосты счастья.
– С той самой минуты, как вышел на крыльцо моего дома босой и в расстегнутой рубахе, – еле слышно пробормотала победившая Эвелина, заливаясь непривычно жарким румянцем.
Грохнул упавший стул, и в тот же миг Танрод возник почти рядом, на соседней ступеньке. Потянул меня к себе, заглянул в лицо – и мы снова на несколько минут позабыли обо всем на свете.
– Вели… – наконец прошептал он, опомнившись первым, – тебе же нужно платье…
– Успеем, – отмахнулась я. – Ведь праздновать будем не сегодня?
– Посмотрим, – загадочно произнес Танрод и огорченно вздохнул: – Я должен написать еще несколько писем. Ты долго будешь переодеваться?
– Минут пять, – честно сообщила я.
– Так быстро писать я не умею, – неохотно отстранился он, и мне пришла в голову отличная мысль.
– А я посижу около тебя.
– Вели… – Мужские руки снова сомкнулись на моей талии, и лорд насмешливо выдохнул на ухо: – Это замечательная идея, но писать рядом с тобой мне не так-то легко.
– Теперь я понимаю, на что намекала сестра Гелия, – «опечалилась» я, и жених начал тихо смеяться. – Ладно, ты меня уговорил, буду одеваться десять минут… или поиграю с Кышем. Все, иди, Луизьена любит точность.
И решительно ушла… но не с первого раза. Похоже, Танроду понравилось, что у нас есть в запасе целый час.
Как выяснилось вскоре, десяти минут даже маловато, чтобы запудрить горящие румянцем щеки, замазать бледной помадой припухшие губы и согнать с лица блаженное выражение.
Зато потом я была вознаграждена потрясенным лицом Танрода, неожиданно для себя обнаружившего сидящую в уголке столовой монашенку со скромно опущенным взором и сложенными на коленях руками, перебирающими дешевые четки.
Сдержать невольно скользнувшую на губы улыбку я не сумела, и заметивший СКАЧАТЬ