Моя первая любовь (сборник). Олег Рой

Чтение книги онлайн.

      Волосы слиплись, виски заливает пот, но Олег, такой же потный и грязный, заряжает наше существование какой-то светлой силой. Во мне сумбурно смешиваются события жизни и опыт, почерпнутый из прочитанных книг. Руки трудятся, губы улыбаются Олегу. Я хочу, чтобы он всегда жил в нашем городе, хочу тонкую талию, как у муравьев (без брюшка), и лицо красивое, как у мамы.

      Мы освободили лодку. Толкаем в корму осторожно, чтобы не навредить муравьям, Боба впереди тянет цепь. В песке остается глубокая борозда, испещренная рыхлыми полосами и следами босых ног. Таким черепашьим аллюром нам и к ночи не доволочь до места суденышко, казавшееся нетяжелым вначале. Ох, опыт, ты приходишь не из книг!

      Фарид приносит из дому кусок фанеры. Острый край ее взрезает пласт слежавшегося песка под муравейником, и вот невредимый маленький мир стоит на плоском листе.

      Боба размазывает по чумазому лицу слезы и сопли, в руке горсть земли с раздавленными «босикомыми».

      – Убий, убий, – повторяет он плача. Обрезанные выше колен трико потемнели между ног – описался от огорчения.

      – Ты же не нарочно на них наступил, – утешает Никитка. – Они мелкие, а ты вон какой большой, ты их просто не заметил.

      До меня вдруг доходит, что ум, сноровка, тонкая талия, красота лица – второстепенные частности любви. Никитка любит брата таким, какой он есть.

      Я тоже люблю свою сестру, маму, папу и всех родных (несмотря на некоторые их недостатки), а теперь, как ни странно, люблю и постороннего человека. Я восхищаюсь им и чувствую гордость за него вовсе не потому, что он умный и красивый. Олег ничуть не красивый, но если он уедет в Иркутск, я умру.

      Легкий ветер обдувает лодыжки сухим песком. Поперек поручней мальчики закрепили веревкой навес из веток – для тени и на случай дождя. Муравейник опоясан кольцом травы и дерна. Кто-то высыпал из карманов кусочки печенья и несколько карамелек. Готовый к отплытию плот колышется на волнах.

      – Они нас запомнят?

      – Конечно. У них же коллективный мозг.

      Мы входим в реку. Олег складывает ладони рупором и дает три прощальных гудка.

      – Попутного ветра!

      – Семь футов под килем!

      На палке, воткнутой между ветками, развевается голубая майка Фарида. Мы стоим в холодной воде неподвижно, с ощущением какой-то пронзительной радости и чистоты. Толстый Боба снова близок к слезам (и не только он). Это здорово – вместе стоять и смотреть, как спешит по течению и теряется в алой заре муравьиный ковчег, а потом:

      пропускать сквозь пальцы бегущую с напором реку,

      забрасывать небо тучами брызг,

      подлетать на водяных качелях, созданных вернувшейся откуда-то моторкой,

      купаться в золоте самой высокой пробы на зависть библейским дельцам,

      чувствовать себя богачами и владыками мира

      и верить в свое бессмертие.

      Это СКАЧАТЬ