Ты, уставший ненавидеть. Андрей Валентинов

Чтение книги онлайн.

      – Я… я подготовил вредительскую экспозицию…

      – Чего?

      Юрий с трудом сдержал усмешку. Этот бред он услыхал от все того же Аверха пару месяцев назад.

      – Я заведовал фондом № 15. Мы готовили новую экспозицию по созданию русского централизованного государства. Я подобрал экспонаты таким образом, чтобы преувеличить роль эксплуататорских классов в создании Московской Руси и преуменьшить роль трудового народа. В экспозицию я сознательно включил книгу троцкистского историка Глузского, использовав ее в качестве пропагандистского материала…

      Именно в подобных выражениях изъяснялся тогда товарищ Аверх.

      – Так… – следователь оглядел написанное и почесал затылок:

      – Какие указания вы, гражданин Орловский, давали вашим сообщникам Иноземцеву и Кацману?

      – Я… не давал никаких указаний Иноземцеву и Кацману. Они работали в музее всего месяц…

      – Угу, угу, – покивал энкаведист. – А почему же ты, проблядь, защищал их на собрании? Из доброты, бля, душевной? Ох, Орловский, отправлю я тебя все-таки в карцер. Там и не такие, как ты, мягчали… Может, ты скажешь, что и профессор Орешин, бля, не в вашей кодле?

      …Этого Юрий не ожидал. Александр Васильевич Орешин, блестящий знаток нумизматики, каким-то чудом уцелевший в горниле «чисток», всегда вызывал у него восхищение. Еще в студенческие годы Орловский читал статьи профессора, а позже часто беседовал со стариком в его тихом кабинете, где со стендов тускло отсвечивали древние монеты – молчаливые свидетели прошлого…

      – Я ничего не знаю про антисоветскую деятельность профессора Орешина, – Юрий посмотрел следователю в глаза. – Антисоветскую работу в музее я вел сам.

      Внезапно энкаведист хихикнул и даже подмигнул:

      – Ну, нет сил на тебя сердиться! Юморист, бля! Только что признал, интеллигент паршивый, что состоял в организации – а работал один!..

      Юрий мысленно согласился – получалось нескладно. Но не «отдавать» же им ребят и Орешина!

      – Я тебя, конечно, понимаю, – продолжал следователь. – Ты, бля, умный, кодекс читал. Хочешь по тихому получить свои 58 через 10, срубить «червонец» и – тю-тю! Нет, хрен тебе! Ты у меня, проблядь, получишь для начала 58 через 11, а если и дальше будешь тянуть, то и КРТД – на полную катушку!

      Кодекс Юрий знал плохо. Статья 58, пункт 10, осуждала за «антисоветскую агитацию и пропаганду». Пункт 11-й, вероятно, еще хуже. Что касается «КРТД», то предположить можно было что угодно. «КР» – «контрреволюционер», «Т» – «троцкист» или «террорист», «Д» – «диверсант»…

      Следователь ждал. Наконец он покачал головой и хмыкнул:

      – Колись, колись, Орловский! Тебя ведь эти контрики на первом же допросе заложили. И Орешин, как возьмем его, тоже враз расколется. А так – помощь следствию, туда-сюда. Глядишь, отделаешься «четвертаком»…

      Орловскому на миг стало легче. Значит, Орешин еще на свободе?

СКАЧАТЬ