Шаг на пути к небу. Роман. Паратиков Павел

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ що ты вернёси. Да видно не дал Бог дождатьси.

      – Да, видно не дал Бог, – повторил Матвей слова Петра.

      – А вон гляди, и станица ужо паказаласи, – попытался сымитировать радость Башкин, чтобы увести разговор в другое русло.

      – А щё енто колоколенки нашей не видно? – всматриваясь в появляющиеся на горизонте контуры станицы, поинтересовался Бандурин. – Навроде с ентого места её должно быть видно.

      – Да, должно быть, да токмо не увидишь ты яё боле, не гляди, – Петро вздохнул. – Порушили яё. Так сказать не вписалась в концепцию новой, светлой жизни. А из церквы нашей сделали овощной склад. Так, мол, от её боле пользы казакам будя. Башкин плюнул. – Тьфу, бисово отродие.

      Бандурин ехал молча, слушая исповедь товарища.

      – Ой накипело, Матвей Семёныч, ой накипело. В нонешний год, у нас всё зерно, до последней капли, выгребли. Нам по весне сеять нечем було. Казаки по всем сусекам пособирали остатки картохи, кою на еду оставляли, да репу посеяли, что бы зимой вообще зубы на полку не положить. Петро выругался.

      – Глазки картофельные садили не знаю, уродится чи ни. По всему видно будет, зима голодной будет.

      – Ну как-нибудь сдюжим, с Божьей помощью, – натянув улыбку выдавил Бандурин.

      – Сдюжим, – согласился Петро, – кудой ж деватьси, не в петлю ж лезть. Немного помолчав, он продолжил.

      – Постреляли нашего брата казака, да повешали добро. А кого не постреляли да не повешали, того по лагерям распихали. А зараз ещё и работать не дають, на прокорм себе. Башкин притянул вожжи и замедлил ход.

      – В тридцатом годе Кондратий с лагерей воротилси, до него Афоня с Поликашкой Черняевы, да ещё с десяток казаков, кои в офицерьях ходили. Настоятель наш, отец Вячеслав, тожа пять лет отсидел. Зараз в кузнецах ходить.

      Бандурин знал всех, о ком говорил Петро. В памяти всплывали их лица, какие-то эпизоды из жизни и совместной службы.

      – Меня вот Бог миловал, – продолжал Башкин. – Поранили меня шибко под Тюменью. Руку так в госпитале и оттяпали. Это и спасло меня. Я им такой убогий нестрашон показалси. А так, почитай, всех, хто в офицерьях ходил, во враги народа записали. Казачков простых помиловали, да и то выборочно. Да стариков оставили в покое. Ну и вот таких вот как я, поранетых.

      Было видно, что всё это, до сих пор кровоточило в сердце у Петра, и приносило ему неимоверную боль.

      Бандурин слушал его молча, понимая, что гражданская война до сих пор продолжает разрушать человеческие жизни, и когда это всё закончится, одному Богу известно.

      – У нас почитай пол станицы мужиками заселили, – продолжал изливать накипевшее Петро. – Колхозы мы тяперича строим. Своего нечёго нет, всё общее. Мне щоба сына на коня посадить, пришлось выбракованную кобылу в колхозе брать в аренду, под запись. Хде енто видано такое, щоба коня казаку под запись выдавали, аки в ломбарде? Вот так и живём, брат Матвей, так и живём.

      Между тем они въехали в станицу. СКАЧАТЬ