Из жизни дознавателя. Исповедь алкаша. Как круто меняются судьбы…. Максим Канатьев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ не менее традиционный ответ «Милиция». Далее из-за той же двери следует уже нетрадиционный, в смысле, наидебильнейший вопрос «Какая милиция?». А ну-ка, уважаемые читатели, попробуйте быстро и в пристойной форме дать вразумительный ответ! И как, нормально получилось? Ответил я как-то: «Хорошая милиция, качественная, откройте, не пожалеете!», и, когда оказался безнадежно далеко посланным, до меня дошло: на самом деле, граждане хотят узнать, в чем цель нашего визита, но их почему-то намертво переклинивает, отчего и получается «Какая милиция?». И теперь, в ответ на такой вопрос, я просто спокойно объясняю человеку, зачем я пришел и что мне от него надо. Пока помогает. Дальше поехали. В ответ на просьбу поприсутствовать в качестве понятых, например, при следственном осмотре, процентов девяносто заявляют: «А мы ничего не видели!». Так ведь, етицкая сила, я же не спрашиваю вас, что вы там видели, я прошу просто поприсутствовать при осмотре и ничего более!

      Третья группа – юрики. Это те же дурики, но только с уклоном в юриспруденцию. Этакие юристы – самородки. Они напористы, непоколебимо уверены в себе и своих якобы серьезных юридических познаниях. И уверенность эта непробиваемая, бронированная, железобетонная. Уж если заявил тебе юрик «Вы не имеете права!», то бесполезно ему, тыкая пальцем в закон, доказывать обратное. Не имеете вы права, и все тут, и хоть ты лоб себе расшиби! Так, мамашка одного пятнадцатилетнего парнишки, категорически возражала против его допроса в качестве свидетеля по грабежу. На все мои умоляющие просьбы, уговоры, требования, и даже клятвенное обещание зашифровать личность ее сынули, чтоб, значит, злодей до него не смог добраться6, она визгливо кричала «Не имеете права, я с адвокатом советовалась!» И, что самое-то нехорошее – уголовной ответственностью за отказ от дачи показаний припугнуть нельзя, ибо наступает она только с шестнадцати лет. Тогда я проще поступил: пришел к парнишке в школу, да и допросил его в присутствии педагога. Кстати, пацанчик, в отличие от своей, интеллигентно выражусь, экзальтированной мамашки, оказался абсолютно адекватным, и дал полный и толковый расклад по всем обстоятельствам преступления. Мамашка, в тот же день, узнав о моем жестоком коварстве, влетела ко мне в кабинет с традиционным в таких случаях визгом: «Кто вам дал право…?! …Вы превышаете полномочия! …Я буду жаловаться!»

      – А вот и имею! А вот и не превышаю! – на мотив детской дразнилки пропел я, весело вертя в руке УПК и даже хотел язык показать, но посчитал, что это не очень прилично для офицера милиции. Как ни странно, но жаловаться на меня она не стала.

      Другой пример юриков – это люди, которые сильно любят ордера7, а потому настойчиво требуют их при любом, даже незначительном контакте с милицией. Прямо ордерофилы какие-то! Пришел я как-то к дедуле одному, по словам людским, бодренькому и внешних признаков маразма не проявляющему, чтоб допросить его в качестве свидетеля по соседской драке. Так тот прямо с порога мне с металлом в голосе: «Где ваш ордер?»

      – Какой ордер? – не врубился я.

СКАЧАТЬ