Последние рыцари. Фантастическая сага «Миллениум». Книга 1. Том 1. Игорь Соловьев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ кто догадается, что он и не человек вовсе? В том, как буднично и поверхностно его обсуждали, ощущалась неправильость, будто слова, подходящие для обычных людей, не могли правильно описать его. Впрочем, Элли не видела ни одного Великого мага, кроме Грандмейстера. Быть может, им всем полагается ходить в чудаковатых одеждах? Про Белую Чародейку ходили слухи, будто она так прекрасна, что красота ее сияет, как второе солнце – выдумки, наверняка, но в любом случае, за ними что-то стояло…

      А вот Томашевский точно был человеком – и Учителем. Не преподавателем и не наставником, и тем более не грозной и могучей стихией в обличье мудрого старца – он был человеком взрослым, умудренным и уверенным в себе. Он, вот ведь странное дело, действительно казался намного старше их: хотя ему было всего-то шестьдесят восемь – начало зрелости, если подумать, – он выглядел благородным, пожившим и степенным. А вот Кей, хотя старше Томашевского в разы, был… нет, не мальчишкой, ветераном. Со своими без малого четырьмя сотнями лет жизни за спиной, лысым черепом, невероятной силой – он казался ей более близким, понятным, молодым, чем Томашевский – который для Кея должен был быть мальчишкой, таким же, как и они. Нет, все же возраст – чистая условность. Ну разве можно представить того же Грандмейстера юным, двадцатилетним, без седой бороды и посоха? «Должно быть, он был древним и великим еще в юности» – решила Элли.

      Томашевский учил их, если можно так сказать, быть людьми. Было видно, как он сам волнуется, как, затаив дыхание, ждет, что же ему ответят на каверзный вопрос, какое решение найдут для трудной задачи; как он тихо, одной лишь улыбкой ликовал, когда ученики находили правильный ответ, как болезненно, озабоченно хмурился, когда говорили неприятные, злые вещи. Официально он вел общую историю, право, этику, курс литературы – на самом деле он рассказывал о жизни, о том, что правильно и неправильно, о морали, об этике – в общем, о главных в жизни вещах, о принципах, которым должен следовать каждый. Элли была согласна с ним почти всегда – в принципах; чаще всего – в идеях и суждениях; но, что печалило, нечасто – в решениях. Он был верным и даже фанатичным сторонником писателя Луки Федотова – тот жил и творил еще до Войны, но, по словам Томашевского, идеи эти пережили не только свой век и величайшую катастрофу в истории, но переживут и все века последующие. Мораль их действительно была потрясающей, глубокой, взывала к бесконечному достоинству личности, гордости за звание человека, ответственности перед каждым, особенно – слабым, к простоте – но единственное, с чем Элли не соглашалась никогда – была идея, что применять магию, не несущую стихии Жизни и Духа, нельзя в принципе, даже для защиты. Он был сторонником лишь радикально светлого пути – убеждения, невмешательства. Томашевский тоже не раз говорил: чем убить злодея темной магией, или даже стихийной – лучше окружить себя светлым барьером. Пусть тебя убьют, но ты сохранишь чистоту, твой пример даст жить СКАЧАТЬ