Иуда язвительно засмеялся.
– Он длинный и худой. Похож на нищего. Его тело едва прикрыто одеждой. Волосы спутанными космами лежат на спине, а борода свешивается на грудь. Вот он опять замахал своими тощими руками! Ха-ха! Так это-то новый пророк!
– Да, да; таким он и должен быть: гневным и угрожающим! А глаза, не видишь ты разве эти глаза, как они сверкают в своих впадинах! Это гнев Господень мечет молнии из них; это гнев Господень говорит его устами. Идем, сын мой, идем!
Ее старое, морщинистое лицо озарилось каким-то странным светом, а голос дрожал от волнения. Спотыкаясь, она сделала несколько шагов вперед. Но Иуда не двинулся с места.
– Нет, я дальше не пойду! – глухо пробормотал он.
Мать обернулась, и лицо ее приняло напряженное выражение, словно она старалась разгадать чувства сына.
Он отвел голову в сторону.
– Боишься ты его? Скажи, сын мой, боишься ты его?
Тогда он порывисто вскрикнул:
– Я не боюсь его, я смеюсь над ним! Но я не хочу его слышать, – я честный человек, за мной нет преступления, – но я не хочу, чтоб меня поносили и проклинали; мне нет дела до твоих пророков; я хочу мира; мира хочу я! Пойдем, повернем назад!
Он схватил ее за руку и хотел увлечь за собой. Но она высвободилась и ответила:
– Ступай один! Я пойду к нему!
Он насмешливо расхохотался.
– Пойдешь! Так умоли сначала своего пророка, чтоб он открыл твои глаза!
– Господь поведет меня! – ответила мать, воздев руки к небу. – Прощай, сын мой!
Она начала спускаться вниз по тропинке, вытянув вперед шею, прислушиваясь, ощупывая руками свой путь.
Иуда стоял изумленный и смотрел ей вслед.
«Да ведь она идет! – бормотал он. – Ее ноги без посторонней помощи находят дорогу. Без посторонней помощи?»
Он провел рукой по лбу как бы для того, чтоб отогнать мучительную мысль. В эту минуту мать обернулась к нему, и он отступил назад.
«Какое у нее лицо! – прошептал он. – Бог Авраама! она видит! Она видит!»
Но в этот самый миг она оступилась и упала. У него вырвался вздох облегчения, и он попробовал засмеяться.
«Клянусь Богом, она, кажется, заразила меня своим безумием! Лежи тут и молись своему пророку! Пусть он поможет тебе.»
Он отвернулся и сделал несколько шагов в обратном направлении. Но затем снова остановился.
«Гнев Господень! – подумал он. – За что? В чем моя вина?»
Он беспокойно двинулся, хотел было стиснуть руки, но удержался, и лицо его приняло свое прежнее, вызывающее выражение.
– Это неправда, – громко сказал он, – за мной нет вины! Я не боюсь его, я над ним смеюсь!
Он обернулся и посмотрел вслед матери. Увидав, что она поднялась и продолжает, спотыкаясь, свой путь, он простоял с минуту в борьбе с самим собой, потом реши тельно СКАЧАТЬ