Педагогические парадоксы. Надежда Щуркова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ некоторые действия учителя, который начинается злиться, кричать, когда ученик делает что-то не так, как полагает учитель. Он начинает искать пути разрешения данной ситуации, пути борьбы с нерадивыми воспитанниками.

      Другой хозяин шепчет своей лошади на ухо: «Что-то случилось? В чём дело? Устала? Ну, давай, милая, ещё чуть-чуть. Я знаю, что ты устала. Скоро будем дома, а там травка свежая, водичка холодная. Но-о, милая!»

      Тем не менее, нелюбовь к «трудным» детям позволяет ему выделить какую-то группу детей, где он лишь потенциально готов их любить. И он бы выразил эту любовь, но сделать это трудно, так как появилась другая привычка в общении со своими воспитанниками: привычка к окрикам, раздражениям, наказаниям, грубая эмоциональная окраска во фразах, которые носят императивный характер, уверенность в том, что класс разделён на два лагеря – «хороших» и «плохих», и что «хорошие» никогда не будут «плохими», а «плохие» – «хорошими».

      Толика любви остаётся лишь для послушных, исполнительных, успешных, умных, внимательных, отзывчивых детей. Учитель негласно требует платы со стороны воспитанников – в виде хорошего поведения, отличных оценок, исполнения домашних заданий, участия в олимпиадах, конкурсах и, конечно, побед в этих мероприятиях.

      Приведём фрагмент стенограммы урока в пятом классе:

      – Вы все должны хорошо учиться, потому что Татьяна Ивановна любит вас… и всё делает, чтобы вы были хорошими…

      Учитель вместо любви к детям полон ожидания любви к себе. При любой трудности во взаимодействии с учениками он ищет «виноватого», перекладывая вину на своих воспитанников, не задавая себе вопроса о причине неуспеха.

      Декларируемая любовь к детям принимает форму «любви-подкупа» («если вы… то я тогда…»), любви-вседозволенности («делайте, что нравится…»), любви-диктата («вы у меня должны быть лучшими…»), любви-сантимента («детки мои, сделайте это для меня…»), любви меркантильной («какие подарки! Спасибо. Люблю вас…»). Всё это многообразие являет собою, на самом деле, любовь учителя к самому себе, заботу о собственном благополучии.

      Многообразие квазилюбви бесконечно. Самый распространённый вариант – избирательная любовь к группе детей хорошо воспитанных и успешных. Дифференцированная любовь. Перевёртыши любви не гарантируют результативности воспитания. И тогда педагог-практик отвергает категорию любви как фактора воспитания. Но заметим, что такому отвержению сопутствует и непрофессионализм педагога. Это тип «нелюбящего и неумеющего» – в крепком сплаве.

      Сплав этот очень крепкий. Так что почти не выявить соотношения профессиональных недостатков дурно работающего учителя: то ли от «нелюбви» не умеет работать, то ли из-за «неумений» не может полюбить дурных детей.

      В классе ученик невнимателен, часто нарушает дисциплину, нерегулярно и небрежно выполняет домашние задания, дерзит. Всё это, разумеется, не радует учителя и не может само по СКАЧАТЬ