Прекрасные и проклятые. Френсис Скотт Фицджеральд

Чтение книги онлайн.

      Энтони издал короткий смешок.

      – Ты имеешь в виду, что с ней нельзя поболтать о литературе.

      – Нет, это не так.

      – Дик, тебе известно, каких девушек ты считаешь умными. Серьезных молодых женщин, которые сидят с тобой в уголке и серьезно говорят о жизни. Таких, кто в шестнадцать лет с авторитетным видом рассуждали, правильно или неправильно целоваться и безнравственно ли для первокурсников пить пиво.

      Ричард Кэрэмел обиделся. Его ухмылка смялась, как бумага.

      – Нет… – начал он, но Энтони безжалостно перебил его.

      – Да, друг мой: тебе нравятся девушки, которые сидят в уголках и обсуждают стихи новейшего скандинавского Данте, вышедшие в английском переводе.

      Дик повернулся к нему со странно упавшим лицом. Его вопрос прозвучал почти как мольба.

      – Что такое с тобой и Мори? Иногда вы говорите так, будто считаете меня неполноценным.

      Энтони смутился, но вместе с тем он чувствовал себя отчужденно и немного неуютно, поэтому решил перейти в наступление.

      – Твои мозги тут ни при чем, Дик.

      – Как это ни при чем? – сердито воскликнул Дик. – Что ты имеешь в виду?

      – Возможно, ты слишком много знаешь для своей работы.

      – Такого не может быть.

      – А я могу представить человека, который знает гораздо больше, чем может выразить его талант, – настаивал Энтони. – Человека вроде меня. Допустим, к примеру, что у меня больше знаний, чем у тебя, но меньше таланта. Это делает меня бессловесным. С другой стороны, у тебя хватает воды, чтобы наполнить большое ведро и удержать ее там.

      – Я тебя совсем не понимаю, – удрученно пожаловался Дик. Безмерно обескураженный, он протестующе набычился и напряженно смотрел на Энтони, преграждая дорогу прохожим, которые бросали на него злые и возмущенные взгляды.

      – Я всего лишь хочу сказать, что такой талант, как у Уэллса, должен обладать интеллектом Спенсера. Но незначительный талант должен быть благодарен за то, что может рождать лишь незначительные идеи. И чем более узок твой взгляд на тот или иной предмет, тем увлекательнее ты можешь описать его.

      Дик задумался, не в силах точно определить степень критики, заключенной в замечаниях Энтони. Но Энтони, с той легкостью, которая часто давалась ему, продолжил свою речь. Его темные глаза сияли на узком лице; он вздернул подбородок, повысил голос и приосанился.

      – Допустим, я горд, умен и рассудителен, как афинянин среди греков. Что ж, я могу потерпеть неудачу там, где преуспеет человек меньшего пошиба. Он может подражать, он может приукрашивать, может быть воодушевленным и оптимистично конструктивным. Но этот гипотетический «я» будет слишком гордым для подражания, слишком рассудительным для энтузиазма, слишком искушенным, чтобы стать утопистом, слишком настоящим греком для приукрашивания действительности.

      – Значит, ты не думаешь, что творец опирается на свой разум?

      – Нет. Он по возможности СКАЧАТЬ