Таежное золото. Евгений Сухов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ толпу на остановке, он втиснулся в рейсовый «Томич», сунул водителю сибирский рубль, обеспеченный золотым запасом и экономикой страны, дождался сдачи, облюбовал заднее сиденье, закрыл глаза. Потекли размышления о превратностях учебного процесса и о том, чем он будет кормить (и поить) товарищей по несчастью. Все четверо заявили, что придут на закате – обсудить создавшееся положение и наметить тропки к спасению. Генка с Чесноковой проживали в общежитии, сами они не местные (один из Енисейской губернии, другая – с Петропавловской), всегда не прочь на халяву поесть и развлечься. Семигин что-то имел в виду – подмигивал аж двумя глазами – заявил, что придет непременно, как только разберется с работой и сбросит с хвоста прилипчивого редактора. Алла Микош тоже была из городских, проживала на Комендантской в однокомнатной квартире, отвоеванной у бывшего супруга, несколько раз призывала Максима в гости, но он так и не собрался, считая, что в общении с Аллой следует проявлять осторожность.

      О военном прошлом он старался не вспоминать. Никому в семье военная стезя не принесла удовольствия. Спасибо бабушке-буддистке. Только в шестидесятых сняли запрет на производство в офицерские чины «лиц нехристианского вероисповедания». Но бумаги Андрея Леонтьевича, подтверждающие внушительный послужной список (за рубежом), еще долго путешествовали по инстанциям. «Русский – и буддист? – возмущались чиновники в погонах. – Был бы хоть калмык… И куда ему в офицеры, если вера убивать запрещает?» Андрей Леонтьевич устал объяснять, что чэнь-буддизм никому и ничего не запрещает. Ссылки на христианскую заповедь (не убий) приводили к обидам и истошным воплям: «Вон его! С лестницы! И наподдать хорошенько!» – отчего страдали мебель и нижние чины, но никоим образом не страдал Максимов папа…

      В семьдесят шестом, когда в китайские головы ударила имперская моча, а Максиму исполнилось три года, генерал Марков (внучатый племянник того самого, деникинского) стукнул кулаком по столу: «Да пусть хоть черту молится! Мне офицеры нужны, а не попы!» – и Андрей Леонтьевич Казаченко, отставной капитан французского Иностранного легиона, майор четников, полковник колумбийской армии, был принят поручиком в Омский полк. После Турфана получил роту, у Синина – батальон. Войну закончил полковником – без руки, с гулом в голове и психованной женой.

      Сынок, не верящий ни во что, тоже выбрал военную стезю, возглавлял десантный взвод, во время Кокандского инцидента был переведен в разведку, отказался возглавить 9-й отдел – самый темный уголок в секретном департаменте – и через год с треском был отправлен в отставку. В тридцать понял, что в жизни надо сделать что-то странное, – поступил в университет. Отец скончался шесть лет назад, мать – годом ранее, не дожив до пятидесятилетия. Осталась хорошая квартира в центре Новониколаевска, где Максим проживал один и часто недоумевал, зачем ему такие хоромы. Полгода прослужил охранником в Окружном банке, совмещая работу с учебой, СКАЧАТЬ